Заканчивается дело тем, что бывший сознательный россиянин, «выхватив» за всех несознательных, обиженно удаляется, приговаривая, что украинцы ведут себя глупо и недальновидно, отказываясь от дружеской помощи, «правильно мне про вас говорили…».
Торжествующий украинец в этот момент восклицает обычно, что ему тоже все очень правильно говорили про русских: вот ведь и этот, якобы хороший, через пять минут перестал притворяться – и уже Украину ругает!
Если считать, что смысл в том, чтобы всем остаться при своих удобных заблуждениях, то очень даже хорошо заканчивается.
Но если участниками разговора хоть на секунду владело желание понять друг друга, то взаимное разгавкивание – довольно печальный итог.
Что сложно понять украинцу? Что временами ему предлагают не снисходительность, не очередное «без старшего брата не обойдетесь», а ресурс. Ценный ресурс, что вы там ни говорите. Ценный и для того, кто его предлагает, и для страны. Нам еще только предстоит пересчитать после Победы оставшиеся рабочие руки, оставшихся в живых – и прослезиться в ужасе, оглядев руины.
Чего не понимает россиянин, предлагающий «поехать восстанавливать»? Что мы не собираемся восстанавливать, во-первых. Восстановить – значит сделать так, как было. А мы потеряли так много, что хотим теперь не прежнюю Украину, а новую, прекрасную «Украину будущего».
Хотя пока что каждый второй украинец видит эту будущую прекрасную страну мечты по-своему, и мы уже перерыкиваемся даже между собой по этому поводу. И отсюда следующее непонимание.
Россиянину сложно понять, что будущее строительство Украины – дело почти сакральное. Это ощущается как строительство Храма на крови, на нашей же крови. Мы и на своих-то «строителей» поглядываем ревниво, а любой посторонний, тянущийся к этому без спроса, должен быть готов услышать гневное: «Руки прочь!».
И ведь стать «не-посторонним» просто: нужно быть прямо сейчас в Украине и с Украиной, поставить на это все, включая жизнь свою и, если придется, своих близких. И такие люди есть. И к ним относятся совершенно по-другому.
Украинцы поставили на кон все – и даже немного больше. Поэтому когда очередной неравнодушный россиянин вдруг выдает: «я тоже, может, потом приеду вам помочь», это звучит нагло и оскорбительно.
Ничуть не менее оскорбительно, чем наше ответное «а пошел бы ты на!..», правда?
Другие блоги «Одесской жизни»:
