Недавно меня спросили знакомые: А что вы сейчас делаете, орган пробации? Вы же не сражаетесь и ваши подучетные тоже воевать не могут. И вообще у вас на юге войны нет, она вас не трогает…» Я даже не смогла ничего на это ответить. Ушла и расплакалась. Потому сегодня я решила поделиться своей историей об этой войне.
Как для нас война началась
24 февраля 2022 года жизнь изменилась для КАЖДОГО украинца и украинки, где бы он и она ни были — на севере, на юге или вообще за границей. Началась война! Первые два дня для меня стали самыми трудными. Новости, слезы, что делать? Как помочь своей стране? Своему городу? Как организоваться таким, как я, рядовым гражданкам?
Страшно. Но это страх не только за себя: страх за то, что в мгновение ока может оборваться жизнь нашей молодежи, детишек.
24 февраля начали появляться в социальных сетях первые местные новости: «нужны мешки». Побежала по соседям, и уже через двадцать минут у меня было около 50 мешков, которые жители Килии «оторвали от сердца».
Тот, кто прожил жизнь здесь, на юге Одесщины, меня поймет: в такие мешки ежегодно собирается виноград, затем транспортируется с приусадебных участков домой. Без них – ну никак! Эти мешки после сбора урожая тщательно моются, высушиваются, а затем складываются на полку до нового урожая. Соседи выгребли и принесли все, что были. И мне на душе стало легче: я не одна!
Смывали вражеские метки
25 февраля мэр нашего города проинформировал жителей общества, что уже сделано местными властями за первые сутки войны, поделился планами работы в военное время. Стало легче: наша власть с нами, никто никуда не девался, работают. Вечером пошла вести разъяснительную работу среди соседей.
Снова местные новости: появились метки на дорогах. Рассказываю об этом своей 83-летней соседке, и вечером она уже стоит у моей двери с ведром и тряпками. Обошли все вокруг, смыли все, что было нарисовано и написано. Кстати, надпись «тут был Коля» воспринималась уже совсем по-другому.
В первые дни я, как и многие другие, тоже пыталась «достучаться» до ума россиян. Мои обращения к ним передавала из Чехии моя сестра и вся ее семья.
История о личном пароле
Спокойствие стало возвращаться, когда в местных интернет-группах увидела объявление, что начал работу волонтерский центр при местных властях. Начала вырисовываться какая-то схема действий, некий уникальный мощный механизм, в котором каждый мог найти свой винтик, чтобы постоянно его закручивать ради нашей Победы над врагом.
Через несколько дней мой руководитель позвонила мне и сказала, что механизм работы районного отдела по вопросам пробации (исполнения определенных видов уголовных наказаний, не связанных с лишением свободы) в военное время уже отработано, и я могу выходить на работу. Я даже подпрыгнула от радости. Кто бы мне сказал в мирное время, что я буду так радоваться.
На следующее утро, позволив мужчине в случае тревоги курить в комнате, я прилетела на работу (в отдел пробации пришла работать не так давно, два года назад, уже в возрасте 50+).
Наш отдел снимает кабинет в помещении, которое сейчас под охраной, поэтому входная дверь была закрыта. На мой стук открыл мужчина с автоматом и спросил пароль… И я назвала пароль, который на тот момент отработала фронтовая Украина – «паляница». Почему-то не подошел. Я не сдавалась — назвала имя и отчество своего начальника отдела. С той стороны двери засмеялись и пропустили. На другое утро, уже стуча в ту же дверь, я поняла, что пароль я так и не знаю. Увидев меня, должно быть, забавную тетю, очередной военный сказал: «Говорите, тетя, то, что вчера говорили». Я выжгла имя и отчество начальника, добавила слова «пробация» и «паляница». С улыбками мне открыли. И у меня теперь есть свой личный пароль, которым я очень горжусь.
Сарафаны рвали на куски
Мои коллеги из отдела пробации в первые дни войны вступили в общественное формирование самообороны нашей общины, все оказывают разного рода помощь переселенцам. Их дети тоже помогают защитникам – поддерживают своими рисунками.
Я соединила волонтеров нашего отдела с волонтерским центром, а по вечерам своей соседке тете Наде рассказываю «новости» и говорю, что нужно нашему волонтерскому центру.
Однажды я ей сказала, что центру нужна темная ткань для плетения маскировочных сеток — так она устроила показ всех своих сарафанов и блузок. Даже лучшие, которые одевались в праздник, женщина готова была порезать на куски.
Утром баба Надя уже стояла под моей дверью и извинялась за то, что за ночь успела распороть все швы в вещах темного цвета, только не успела выгладить, чтобы девочкам удобнее было резать их на ленты для маскировочных сеток…
Я поняла, что нас действительно очень много! Тех, кого «зацепила» война. Жители Килийского общества организуются и вместе плетут маскировочные сетки, собирают продукты и готовят пищу защитникам из отрядов самообороны, принимают переселенцев из Запорожья, Мариуполя, других городов Украины. И провожают в последний путь своих героев-защитников тоже всем миром.
Переселенка из Мариуполя
Ежедневно мы налаживаем быт переселенцев. Среди них — молодая мама из Мариуполя с маленькой дочкой, которая недавно сделала первые шаги.
После того как в Мариуполе разбомбили две квартиры – молодой семьи и родительскую хату – женщина с одним рюкзачком выбралась с ребенком к мужчине-моряку, который был переведен к нашим ребятам охранять устье Дуная.
Ребята из катера попросили своих мамочек взять женщину с ребенком под опеку. Так у нас появилась дочь килийского «женского полка». Еще и с внучкой.
Как мы, женщины, тянули к ним на четвертый этаж диван по лестнице «хрущевки» — отдельный рассказ.
Гуманитарная помощь
Многие из тех, кто состоит на учете в отделе по пробации, с началом войны потеряли возможность даже временного заработка по найму. Коллектив отдела подключился к поиску работы для своих подучетных.
Один из них, парень, работавший по найму, попал в больницу. Тяжелая работа, переохлаждение, некачественное питание привели к двусторонней пневмонии. Местные медики делали все возможное, но болезнь не отступала. Больной стремительно похудел почти на 18 кг, был направлен в областное медицинское учреждение. Там добавился еще ковид…
В телефонном разговоре со мной парень признался, что состояние здоровья улучшилось: он получал очень дорогие препараты за государственные средства. А вот питание… Он был голоден. В Одессе — никого из родных или знакомых, банковской карты нет. Мы стали собирать по своим домам продукты, и вдруг мне позвонила по телефону Татьяна: «Александровно, наш волонтерский центр получил гуманитарную помощь. Кому из ваших подучетных нужны продукты – говорите». Вы не представляете себе, насколько мы обрадовались этому сообщению.
Увезли пакеты на автостанцию. Директор автостанции помогла тому, чтобы водитель автобуса «Килия – Одесса» бесплатно довез передачу и даже подвез ее ближе к больнице.
Ковид отступил, Александр поправляется. В каждом телефонном разговоре он говорит, что именно мы его спасли и благодарят каждого, кто был к этому причастен.
«Ну и что такого?» – скажет кто-то. Действительно, это просто два пакета продуктов. Но это много неравнодушных людей, которые помогли спасти жизнь и вернуть желание за нее бороться! Теперь я точно знаю, что вместе мы действительно великая сила!
Я горжусь каждым, кто «закручивает свой винтик», приближая нашу Победу. Я горжусь нашими защитниками.
И не говорите мне больше, что «война нас здесь не трогает».
Людмила Якименко,
специалист Измаильского районного отдела №2 по вопросам пробации
Читайте также: В Ренийской громаде открыли областной центр молдавской культуры
