У многих из наших читателей детство отобрала война, и воспоминания об этом страшном времени никогда не сотрутся из их памяти. Еще накануне 9 Мая Всеукраинский союз активного долголетия «IT-бабушки» запустил на Фейсбуке флешмоб «Что помнят о войне дети войны?». Однако не все пенсионеры умеют пользоваться компьютерами, поэтому мы предложили нашим читателям присылать письма со своими рассказами в нашу редакцию. Писем пришло много, и сегодня мы публикуем самые яркие из них, приурочив эту подборку к 22 июня — Дню скорби и чествования памяти жертв войны в Украине.
Борис Мазуренко, г. Раздельная:
«Когда началась война, мне было около четырех лет. Мы жили в Андреево-Ивановке (ранее — село Черново, Николаевский район). Отца призвали на фронт, а мы с мамой остались на оккупированной территории. Здесь побывали и немцы, и румыны.
В нашем селе под одним из зданий был огромный общественный погреб, где был прорыт и замаскирован тоннель. Там мы прятались, когда оккупанты устраивали облавы. Полицай из местных предупреждал нас об этом заранее.
Однажды весной 1944 года мы услышали приближающийся гул канонады. Немцы стали суетливо собирать вооружение, технику, жечь бумаги — готовиться к отступлению. А нам стало понятно: наши идут!
Нас спрятали в подвал, но через щели в дверях мы подглядывали за происходящим. Невдалеке слышались разрывы снарядов, а немецкие самолеты бомбили рощу, где сосредоточились наши танки. Когда стемнело, мы с Жорой Жильцовым выбрались из подвала и увидели неподалеку на земле синие и желтые провода — немецкий полевой телефон. Хотели перерубить их, но матери нам не разрешили — сказали, что за это всех расстреляют.
Поздно ночью, когда мы уже были дома, за окном послышалось ржание лошадей и топот — это были всадники в казачьей форме. Увидев своих, люди с радостными криками стали выбегать на улицу, благодарить солдат. Откуда-то появились музыканты, подтянулись полевые кухни. Изголодавшихся людей стали кормить солдатской кашей. Так начиналась наша мирная жизнь…».
Евгения Завелева, г. Одесса:
«Когда началась война, мы с родителями жили в центре Одессы, на Базарной, 91. Неподалеку жила наша бабушка со своими родными.
Отец ходил матросом на барже. Помню, как в первые дни войны папа забрал нас и мы целый месяц жили в бомбоубежище в порту: фарватер был полон бомб, и тральщик не успевал уничтожать их. Как только стало возможным уехать, отец посадил всех нас на пароход «Чапаев» и отправил в Узбекистан. Плавание было очень опасным: перед нами подорвался на мине пароход «Ленин». На пароходе мы приплыли в грузинский город Зугдиди, а потом переехали в Ташкент. Жили мы в ужасных условиях: земляной пол, незакрывающиеся двери, маленькая железная кровать, на которой спали я, тетя и бабушка. Почти все, что зарабатывали, мы отдавали за жилье, хлеб получали по карточкам. Там мы жили, пока не закончилась война. А в 1945 году вернулись домой.
Отца я больше не видела — он ушел добровольцем на фронт. В июне 1942 года он пропал без вести при обороне Севастополя».
Ольга Владельщикова, г. Одесса:
«Событий, сохранившихся в памяти, хватит не на одну историю. Когда началась война, мне было четыре года. Наша семья жила в селе Старая Збурьевка в Херсонской области, на улице Степной. За ней — степь и приток Днепра, где стояла пограничная часть.
В первые же месяцы войны мы увидели немцев на танках и ощутили страх, когда самолеты бомбили наше село. Военную часть, где было всего 12 пограничников, разбомбили, и все они погибли. Позже, когда немцев выбили из села, жители похоронили бойцов возле школы.
Многое пришлось пережить… Во время бомбежки местные жители прятались в школьном подвале. Но от зверств оккупантов спрятаться было негде. Мужчин, которые остались в селе, фашисты хватали и вешали, а нас всех сгоняли смотреть. Многие прятались в днепровских камышах и партизанили, приближая победу.
Когда началось наступление советских войск, немцы, отступая, поджигали дома и школы. Подожгли и сельский клуб, в котором хранили боеприпасы. Они долго взрывались, нагоняя страх на всех, особенно на детей.
Когда война окончилась, мне было уже восемь лет… В четвертом классе мы участвовали в посадке соснового леса рядом с селом. Сейчас этому лесу больше 70 лет, там водятся лисицы, волки, белки… И теперь, когда я приезжаю в Старую Збурьевку, всегда любуюсь высаженным мной лесом. Вот какие мы, дети войны».
Галина Фисина, г. Одесса:
«Когда началась война, мне было три года. Помню, как мы с сестрой, которая была старше на семь лет, на попутных машинах или пешком добирались на 16-ю станцию Большого Фонтана, «Золотой берег», где мой папа защищал Одессу. Все происходило у самого моря, где были катакомбы. Мы с сестрой прятались и видели, как «катюши» сбивали вражеские самолеты, и они падали в море. Было очень страшно. Когда мы встречались с папой, он отдавал нам свой паек, и мы радовались тому, что увидели его живым.
За участие в героической обороне Одессы указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 декабря 1942 года он был награжден медалью «За оборону Одессы». В 1944 году — грамотой и медалью за освобождение Белгорода-Днестровского, а в 1945-м — за освобождение Новороссийска. После смерти отца я отнесла его документы в музей 411-й батареи. Там под стеклом на столике — его фотография и удостоверение.
Я часто хожу в музей со своими внуками и правнуками и горжусь своим отцом».
Людмила Баринова, г. Одесса:
«Я родилась в Ленинграде. Во время блокады у меня осталась только бабушка, которая перед смертью привязала к моей руке свидетельство о рождении. В то время комсомольцы ходили по квартирам и собирали детей, чтобы вывезти их из города. Меня направили в детский дом в г. Санчурики Кировской области (Россия). Это был специальный детский дом для ленинградских детей.
День Победы я очень хорошо запомнила. Мы шли группой в зубную поликлинику, и наш путь проходил по площади, где стоял памятник Ленину. У памятника мы увидели двух солдат, которые в тот момент стреляли из винтовок. Они и сказали нам, что наступил День Победы. Мы вместе кричали «ура», а воспитательница плакала от радости…».
P.S. Редакция благодарит всех наших читателей за предоставленные рассказы-воспоминания.
Фото: ИА Реалист
