Сидим мы с другом на веранде ресторанчика и пьем кофе. Он во всяком случае — точно кофе. За окном по небу плывут зловещие облачки, солнце мертвенно светит, тихо гибнут листья и трава. Собаки пока не воют. Официантка, ненавидящая свою работу и нас, очаровательно немногословно меняет пепельницы. Тлен, тщета, серость; от незнакомого мужика приходит сообщение «Таэчка, вы чьюдо!». Всё, как обычно, в общем. У друга — всё плохо, у меня — всё сложно, хорошо сидим.

И тут вдруг входят весёлые люди с мальчиком лет пяти. И прямо у меня за спиной для них начинают сооружать банкет человек на десять. Шашлыки несут, овощи красиво нарезанные, что—то невнятное—ароматное. Атмосфера постепенно меняется в сторону пошлейшего веселья. Весь тлен насмарку, в общем. Возмутительно. А мальчик ещё так весело спрашивает папу:

— Пап, а гости сейчас придут? Да? Ура! И эти придут — евреи? Евреи! К нам придут евреи!
Товарищ мой по несчастью улыбается слабо и повторяет нежно:
— Евреи… Евреи сейчас придут…

Он в целом к евреям довольно положительно относится. Не так хорошо, как ко мне, но всё-таки. А я евреев не то чтобы не люблю… я просто людей люблю по другим признакам. И раздражаюсь немного, когда вот это вот «евреи» — или «кареглазые» — или «козероги» — меня с толку сбивает, отвлекает от важного. То есть если бы мальчик кричал «Тупые, сейчас придут тупые!» — намного лучше было бы, как по мне. Или «Умные, умные идут!». Но в такое я бы вряд ли поверила. Откуда мальчику знать в пять лет, кто тут умный? Разве что папа сказал бы, но и папе веры нет — явно не умный папа, раз на веранде для курящих банкет с ребёнком устраивает!

Тут и до папы дошло, что как-то не очень умно выходит. Это потому, что евреи всё как-то не шли, и у мужика появилось свободное время нас в дыму разглядеть. И дым — разглядеть.

— Тут курят! — спохватился неумный папа.
— Ах ты ж ё! — тихо, но одобрительно отозвалась я. Молодец, мол, наблюдательный, не зря евреи к тебе на праздники ходят!

Засуетилось семейство, подозвали официанта, стали на нас сурово поглядывать, шептаться.
Слава богу, в этот момент первый гость появился. (Не знаю, еврей или нет, я плохо разбираюсь). Папаша к нему:

— Тут курят!
— Послушай, конечно тут курят, — успокоил гость. — Специально же заказывали для курящих, потому что у нас в компании один тоже из этих…

«Из евреев!» — подумала я, когда он сделал паузу.

— Из курящих… — закончил гость.
— Но мы пришли с ребёнком! — довольно неумно возразил не самый умный папа на свете.
— Евреи! Папа, а скоро придут евреи? — не унимался мальчишка.
— Евреи сюда не придут, — сурово отрезал папаша. — Потому что здесь курят! А мы на летней площадке сядем, на воздухе!

Так они и сделали. Прихватили весь свой банкетный набор и засели на свежем воздухе у проезжей части.

— Не придут к нам евреи, — подытожила я, глядя на грустного товарища. — К тем, кто курит, они не приходят!