Дмитрий Рашкевич из Белгород-Днестровского оказался в плену в первые же дни войны. Впоследствии состоялась процедура обмена военнопленными и вот, более чем через полгода, парень вернулся в родной город в Одесской области.
Микроавтобус наконец подъехал к главной площади Белгород-Днестровского. Позади остались последние километры длительной и выстраданной дороги домой. Еще мгновение и Дмитрий оказался в объятиях матери, братьев и невесты Дианы. Он – дома, он вернулся к тем, кого не видел почти полтора года, стойко выдержав все ужасы пребывания в русском плену.
Командировка на юг и романтическое предложение любимой
Когда в июне прошлого года командир отделения одной из частей Командования Сил поддержки младший сержант Дмитрий Рашкевич отправлялся в очередную командировку, то даже и не подозревал, какую смертельную опасность она будет таить. Предварительно ему сообщили, что задачу вдали от дома придется выполнять в течение девяти месяцев.
«Девять, так девять, выдержу», — только подумал тогда наш герой. Тем более что подобный опыт у него уже был, когда он долгое время нес службу в районе проведения АТО на востоке страны.
Правда, на этот раз ему предстояло отправиться не на горячий восток, а в направлении относительно спокойного и мирного юга. Для себя он все уже просчитал: «в марте заканчивается командировка, в апреле заканчивается контракт с армией, делаю предложение Диане, женимся и вместе отправляемся в Чехию учиться на предпринимателя и получать высшее образование». Просчитал, но ошибся…
Из запланированного Дмитрий успел сделать предложение своей любимой, которая приехала к нему в Запорожье в сентябре прошлого года. Как романтично это было! Она, Диана, стояла на берегу Азовского моря и прислушивалась к шуму волн. И тут появился он – в военной форме, шлеме и с автоматом через плечо. Подошел, стал перед девушкой на колено, надел ей кольцо на палец и пообещал всегда быть для нее настоящей опорой и защитником. Тогда до его возвращения из командировки оставалось около полугода. Но, как оказалось, до начала развязанной россией широкомасштабной войны – тоже оставалось столько же времени…
В первые дни войны оказался в глубоком русском тылу
– Нам не повезло. Мы в первые дни войны оказались в глубоком русском тылу. С одной стороны, рашисты обошли Мариуполь, с другой – преодолели Перекопский перешеек и захватили Мелитополь. Как говорится, кольцо окружения закрылось. В сущности, выход был один: переодеваться в гражданскую одежду и покидать наше место базирования. Мы так и поступили, отправившись в соседний Приморск. А там уже снимали жилье, маскируясь под обычных «шабашников», – вспомнил Дмитрий.
К середине марта, создав себе легенду, воин-инженер находился со своими побратимами в оккупированном Приморске, постоянно ища пути выхода из окружения. Впрочем, время не работало на наших защитников. Захватчики уже захватили все трассы вокруг морского побережья. Окно возможностей ухода сузилось до минимума. А вероятность разоблачения наших ребят ежедневно увеличивалась. Им необходимо было пробивать себе «зеленый коридор» домой. И Дмитрий вместе еще с тремя боевыми товарищами пешком отправился искать счастья в соседний Бердянск.
Он вышел на связь с командованием своей части, находившемся в Запорожье. Благодаря помощи командиров, военнослужащих разместили на конспиративной квартире. А дальше в жизни Дмитрия началась подпольная деятельность со своими явками, паролями, тайниками…
Как солдат превратился в подпольщика
Он не мог долго ночевать в одном месте. Конспирация потребовала максимум внимания и концентрации. В Бердянске уже вовсю «хозяйничали» оккупанты и их приспешники-коллаборанты. Было небезопасно. Смертельно опасно…
Конечно, очень трудно осознать сам факт того, что по какой-то злой иронией судьбы на своей родной земле ты должен постоянно от кого-то прятаться, внимательно оглядываться по сторонам и засыпать и просыпаться с мыслью о том, что сейчас за тобой могут прийти, куда-то увести, допрашивать и пытать…
Но в случае Дмитрия нужно было не просто скрываться, но и действовать. И он действовал! С целью дальнейшей идентификации украдкой фотографировал полицейских предателей, расклеивал в людных местах патриотического содержания открытки, расселял на конспиративные квартиры переселенцев из оккупированного Мариуполя и выполнял другие, возложенные на него задачи.
В тоже время Дмитрий с товарищами ждали прибытие со свободной территории новых документов, которые бы позволили им эвакуироваться на подконтрольную Украине территорию под видом гражданских жителей.
Младший сержант Рашкевич терпеливо ждал. Документы уже были готовы и вот-вот он должен их получить от одного из связных. Но тот почему-то на связь не выходил.
— Из моих сослуживцев со мной тогда оставались Николай и Сергей. Максим раньше вернулся к нашим ребятам в Приморск. А тут как раз рашисты открыли «зеленый коридор» для эвакуации мирных жителей в Запорожье. Оба мне и говорят, мол, давай, командир, попробуем, это шанс. Как-то выпутаемся: скажем, что документы потеряли в результате боевых действий. Рискованная, конечно, была идея. Но ребята на этом настаивали. Мы придумали правдоподобную легенду, я удалил все лишнее из их мобильных телефонов. Казалось, что мы реализовали все меры предосторожности. Но, к сожалению, наша операция провалилась, — говорит Дмитрий.
Сам командир отделения с ними не уехал. Он просто не имел права этого делать. Ведь неподалеку, в Приморске, находились еще шесть его боевых побратимов. И бросить их на произвол судьбы он не мог. В семь утра он вывел Николая и Сергея в определенное место, крепко пожал руку, надеясь на скорейшую встречу на Одесщине, проводил колонну с украинскими переселенцами, после чего связь с ребятами исчезла.
У Дмитрия до сих пор нет информации об их точном месте пребывания. Он только знает, что ребят сняли с автобуса и они попали в плен.
После этого он еще более двух недель находился в Бердянске, продолжая свою подпольную деятельность в оккупированном городе. Снова постоянно менял места жительства. А когда однажды зашел на одну из конспиративных квартир, чтобы забрать некоторые собственные вещи, соседи ему сообщили, что сюда приходили и расспрашивали о том, кто здесь живет.
Вечером 27 апреля раздался телефонный звонок. Это звонил сослуживец, который сообщил, что в Приморске вражеские войска совершают облавы. Поэтому они решили эвакуироваться в Бердянск и нужно их встретить.
– по голосу чувствовалось, что мой товарищ нервничал. Следовательно, определенные подозрения возникли. Но я все равно пошел «встречать» своих побратимов. Вернее, как впоследствии оказалось, не их… Ведь еще утром все шесть моих собратьев уже были задержаны россиянами в Приморске. А вечером схватили и меня. Кольцо, как говорится, закрылось… Но я ни на кого не обижаюсь. Знаю, что тот роковой звонок мне был сделан под пыткой, – вспомнил Дмитрий.
Душили пакетом, били струей и резиновыми дубинками
Следующие три дня младшего сержанта держали в полицейском участке Бердянска. Держали и пытали…
По словам Дмитрия, его душили пакетом и били током и резиновыми дубинками. От физической боли парень несколько раз терял сознание. А его обливали водой и снова били, и снова душили…
– Во время допросов я был обмотан электрическими проводами, привязан к стулу наручниками, а ноги связаны строительными стяжками. Своих палачей я не видел, потому что на мое лицо они натянули маску. Да и сами они тоже находились в балаклавах. Во время допросов россияне почему-то имитировали кавказский акцент, хотя, как я понял, действительно были лицами славянской национальности. Зачем они это делали? Наверное, для того, чтобы при определенных обстоятельствах я их в будущем не узнал, – говорит воин-понтонер.
С использованием методов физического насилия в первый день допросы продолжались до глубокой ночи. Что пережил за эти часы Дмитрий – тяжело передать. Они выбивали от него показания на себя и на своих сослуживцев, спрашивали об участках минирования местности, каких-то бункерах, складах с оружием, секретных лабораториях и несли другую чушь. Пытались даже «навесить» на младшего сержанта уничтожение российского военного корабля, который был утоплен в конце марта в порту Бердянска, мол, именно он выполнял роль наводчика. Но, несмотря ни на что, Дмитрий держался!
Лишь на следующий день, когда рашистам удалось разблокировать мобильный телефон нашего воина и обнаружить в файлах мессенджера его фотографии в военной форме, он физически и морально истощен и опустошен, признался, что является военнослужащим.
Выводили на «расстрел»
А затем Дмитрия перевели в Бердянскую исправительную колонию, в которой к тому времени уже три дня содержались шесть его боевых побратимов.
Сначала младшего сержанта держали в камере с другими пленниками. Потом Дмитрия «переселили» в «одиночку», где находился его сослуживец Александр.
Там они в дальнейшем вдвоем и коротали время на протяжении более трех месяцев. Вернее, не коротали, а мучились в неволе под присмотром росгвардейцев. Условия были ужасными: карцер 2х2 метра, решетчатые окна и ни глотка свежего воздуха. И так изо дня в день…
– Только трижды в сутки открывали окошко, куда нам просовывали еду. Если, конечно, это вообще можно назвать едой?.. Обычно нас кормили безвкусной кашей, которую иногда «украшали» фрагментами мясных консервов. Прогулок вообще не было. Лишь когда раз в неделю через внутренний дворик нас выводили помыться, удавалось вдохнуть воздух. Но в баню нас водили только месяц. Потом и этой возможности лишили. Так что голову мыли в камере под краном холодной водой, — рассказал младший сержант Рашкевич.
Часто он слышал, как в соседние камеры приводят кого-то нового. Слышал их крики, когда людей били. Крики, которые он уже никогда не забудет и которые до сих пор иногда снятся ему ночью. Самого Дмитрия в колонии тоже еще несколько раз избивали электрошокером. Еще во время допроса в полицейском участке 25-летнему мужчине сломали нос и выбили зуб. Выводили его и на расстрел.
Вернее, имитировали: надели маску на лицо, завели в какую-то комнату, а потом бросили под ноги петарду. Как говорится, не гнушались ни физическими, ни психологическими пытками.
Путь домой лежал через Севастополь
Но где-то в середине августа у Дмитрия появилась надежда. И не случайно. Ведь у украинских военных стали переспрашивать, какие при задержании у них были с собой вещи и документы, чтобы составить их подробное описание.
— Конечно, это произвело на нас положительное впечатление. Мнения, что я никогда не вернусь домой, у меня вообще не возникало. Но уже казалось, что нас освободят только тогда, когда Бердянск будет освобожден Силами обороны Украины. А тут такая приятная новость – переспрашивают вещи, следовательно, возможен обмен… После этого мы каждый день ждали этого мгновения, но в течение месяца ничего не происходило. А, кажется, 7 сентября нам наконец сообщили, что завтра мы переезжаем в другое место. Так и вышло. В девять утра нас вывели из камер, крепко связали руки, заклеили скотчем глаза, разместили в кузове грузовика и под присмотром двух вооруженных рашистов повезли в неизвестном направлении, — поделился воспоминаниями Дмитрий.
Как оказалось, путь им лежал в Севастополь, куда они, истощенные бесчеловечной транспортировкой, добрались в тот же день поздно вечером.
Сам младший сержант Рашкевич до этого никогда не посещал Крым, но через решетчатые казарменные окна почти сразу смог узнать знакомые с фотографий севастопольские пейзажи. Еще месяц они находились в плену на крымской земле, размещаясь в казарме. На прогулку их не выводили, но кормили лучше и не издевались. А ранним утром 13 октября их снова разместили в грузовике и повезли на обмен. Они шли через мост мимо друг друга: освобожденные защитники Украины и возвращенные из нашего плена оккупанты. Россияне сели в КамАЗ, который доставил для обмена наших ребят, а защитники Украины в комфортабельный автобус.
Вот и все – мучения Дмитрия и его шестерых сослуживцев остались позади. Жаль, что вместе с ними не вернулись Николай и Сергей, которые так хотели прорваться через «зеленый коридор» к своим еще в апреле…
Три недели вместе со своими собратьями Дмитрий провел в соответствующем Центре реабилитации Полтавской области и десять дней назад вернулся домой.
Сейчас он находится в месячном отпуске по болезни, проводит время с мамой — Ириной Александровной, двумя родными братьями-подростками и невестой Дианой. Он счастлив! Они все вместе очень счастливы! Правда, свадьба пока откладывается до Победы, поездка в Чехию с целью поступления в учебное заведение тоже. Младший сержант Рашкевич остается в армии. У него свои счета с этой войной и со своими нападающими-оккупантами.
На снимках: младший сержант Дмитрий Рашкевич с мамой и невестой Дианой.
Вячеслав ДИОРДИЕВ; Фото Владимира ВИВАТА
