Пятьдесят девятый день… Со смертельным «прилетом». Уже «по накатанному»: сначала — шок. Потом начинается обзвон близких и родных. Боже мой, как же все-таки одинаково и в то же время мы по-разному устроены!..
Подруга по телефону сообщает:
— Грохало так сильно! Я даже испугалась, что тесто «упадет». Паски пеку.
Моя подруга никогда не пекла паски, к тому же она — паникер. А тут — «проблема», что тесто «упадет».
Выхожу на улицу после случившегося: людей очень мало. Транспорт следует, как обычно, у будочки с хлебом — небольшая очередь. Продавщица пытается улыбаться покупателям.
На Новом базаре людей побольше, но гораздо меньше, чем обычно в последние дни.
Вглядываюсь в лица. Хотя лиц почти и не видно, одесситы уже давно научились спешить по делам с работающим мобильником в руке. Тем более, после сегодняшних событий.
Мужчина на Новом рынке:
— Все! Будем с семьей уезжать!
Женщина в ответ:
— Такое устроить в Страстную субботу!..
Пытаюсь понять «логику» рассуждений насчет Страстной субботы — ничего у меня не получается.
Я ни разу не достала мобильник, пока шла по совсем затихшим одесским улицам тихого центра, но по дороге успела узнать и о первом погибшем, и о других, и о раненых… Те немногие, которые встретились по дороге, сообщают другу о новых и новых фактах кошмара.
…Храм Рождества Христового ПЦУ на ул. Пастера встречает наведением особой чистоты и порядка. Слева от храма — известная стена с портретами погибших за Украину.
В храме очень тихо. Мне поясняют, что святить паски будут с 18.00 до 20.00 сегодня. А завтра утром, по окончании комендантского часа, будет служба, после нее снова будут освящать пасхальные корзины.
В рядом расположенной Таврии у кассы плачет женщина: наличных нет, а карта Привата «не проходит», там какой-то сбой. Плачет и сама поясняет:
— Это нервы у меня уже не выдерживают всего происходящего. Бог с ними, с продуктами… Сегодня люди погибли. Твари, как же я вас ненавижу!..
Фото Марии Котовой
