Жизнь человека — бурная и непредсказуемая. Кем бы вы ни были, в вашей жизни всегда полно эмоций. И если положительные эмоции зачастую есть с кем разделить, то груз тяжелых проблем обычно приходится нести на собственных плечах. Но сегодня мы поговорим о необычном человеке, который по роду своей деятельности часто оказывает паллиативную помощь, то есть помощь смертельно больным людям и их близким. «То, что человек умрет, об этом знают все. Но не все готовы об этом говорить», — считает экзистенциальный психолог и священник Александр Филиппов.
От солдата до священника
На первый взгляд может показаться, что две профессии Александра Филиппова — психолог и священник — два параллельных направления. Но, после общения с Филипповым, понимаешь, что они закономерно дополняют друг друга.
— Может это будет звучать несколько цинично, но я считаю, что сегодняшний уровень духовенства просто поражает своей убогостью. Зачастую священники элементарно не грамотны. По моему мнению, священник не может обойтись без дополнительного образования, он должен «гореть» и быть очень харизматичной личностью. Я бы даже настаивал на том, что священнику необходимо второе гуманитарное образование, — считает Александр.
Специальность психолога Александр Филиппов получил после армии. Служил по контракту в армии.
— Там впервые появилось внутреннее армейское переживание того, что Бог есть. Не книжное, а настоящее, пережитое. А раз уж оно появилось, то необходимо было его реализовывать, — рассказывает 
Александр Филиппов, ныне протоиерей и настоятель больничного храма часовни при стационарном отделении Одесского областного центра по борьбе со СПИДом, социальный психолог, публицист, преподаватель в Межрегиональной Академии управления персоналом (МАУП). — В армии я понял, что хочу быть священником. Учился в протестантской семинарии, закончил Киевскую духовную семинарию, потом докторантуру. Еще когда учился в университете, я уже знал, что вся моя оставшаяся жизнь будет связанна с психологией, и будучи начинающим клириком инициировал миссию для умирающих от СПИДа.
Около пяти лет прожил непосредственно при хосписе (специализированное медицинское учреждение для ухода за неизлечимо больными людьми в конце жизни) в служебном жилье на Кривой Балке в стационарном отделении Одесского центра по борьбе со СПИДом. Там есть стационарное лечение, есть хоспис и есть отделение для пациентов на предтерминальной (последней) стадии болезни.
— Наша миссия — идея оказания помощи больным с иммунодефицитом появилась еще в 2001-2002 годах. Я и еще несколько человек ходили по палатам, где лежали больные ВИЧ. Сначала я ходил как волонтер, потом — как послушник, дьякон и капеллан. Супруга Марьяна с первых дней мне помогала, — рассказывает отец Александр. — Она, имея два высших образования, устроилась санитаркой при хосписе. Она обмывала трупы и меняла памперсы больным, помогала делать все, чтобы эта миссия состоялась. Это был обдуманный шаг. И нам все удивлялись, потому что это был единственный стационар, где у санитарки было два высших образования. Когда приезжали представители различных Европейских фондов, удивлялись, как можно делать такую работу фактически за копейки. Для сравнения — один день хосписной медсестры в Европе равна нашей месячной.
Когда построили часовенку при Центре, Филиппов стал «работать» с пациентами, которые жили при хосписе и проходили стационарное лечение.
О чем говорят перед смертью?
«Беда человека в том, что он смертен и смертен внезапно», — говорил знаменитый Булгаковский персонаж. Для того, чтобы морально подготовить человека к смерти, нужно самому перестать бояться, считает священник Александр:
— Любое дело не терпит дилетантства. Поэтому человек, прежде, чем начать оказывать людям паллиативную помощь, должен решить свои внутренние проблемы отношения к смерти. Когда мы находимся рядом с умирающим человеком, то мы не можем обойти вопрос о том, что рано или поздно мы тоже умрем. Психолог, боящийся смерти, не только не способен помочь умирающему, но и раздражает его: видя страх смерти в глазах психолога, умирающий ощущает себя монстром, чудовищем. И это .jpg)
делает его страдание невыносимым и создает своеобразный барьер между психологом и больным, — объясняет Филиппов.
По мнению Александра, люди, которые ощущают приближение смерти, становятся мудрецами и даже философами. В чем они действительно нуждаются, так это в собеседнике, или скорее всего, в слушателе.
— Я вам скажу, что никаких особенных вопросов эти больные не задают. В основном — это какие-то бытовые вопросы. Чаще всего люди не спрашивают, а рассказывают. Это люди асоциальные, их мало кто слушал в жизни. Даже вопрос «Умру, а что там?» задают не чаще, чем все остальные. Момент умирания может изменить результат всей жизни: люди, которые признают, что такой итог — это результат их жизни, если не ищут виноватых, то они получат мир и покой.
Бизнесмены помогать не спешат
На юге Украины специализированных хосписов для больных с иммунодефицитом все два — в Одессе и в Херсоне.
— Можете себе представить, что на всю нашу Одесскую область, которая является проблемным регионом, — 50 мест? Это же специфический стационар. Туда с открытыми инфекциями попасть нельзя. Если так разобраться, то от СПИДа же никто не умирает, — со знанием дела объясняет Филлипов. — К летальному исходу приводит болезнь, которую мы в обычной жизни даже не замечаем, но в их случае это смертельно. Например, мы являемся носителями палочки Коха, герпеса и т.д.
Лечение такого человека — это сложный процесс, к каждому необходим индивидуальный подход. И в Центре даже нет психолога.
— В свое время, если купец совершал крупную сделку, то часть денег он жертвовал на благотворительность, — говорит Александр. — Когда я ходил к одесским бизнесменам с просьбой о помощи выделять какие-то небольшие средства для оплаты трех-пяти специалистов, чтобы они приходили и работали (тем более, что кабинет там есть, и еще масса пациентов дома лежит), мне часто в глаза говорили: «А зачем это делать? Больные СПИДом? Пусть лучше сдохнут! Чем они быстрее сдохнут, тем у нас в городе будет меньше проблем…».
Есть и другие серьезные проблемы, которые волнуют Филиппова. Оказывается у нас умирающим больным нельзя давать обезболивающее.
— Нужно соблюсти такое количество нормативов, что на это никто не идет — сейфы, охрана, документация, печати… Поэтому врачи не могут облегчить жизнь человеку, который умирает в диких корчах, — объясняет он.
Но человек, по мнению Филиппова, должен умирать достойно. Больше всего священник сожалеет о о том, что люди, которые осознавали культуру умирания, хранили и знали традиции сестер милосердия, — были физически уничтожены сотни лет назад.
— К примеру, 100 лет назад увидеть графиню или княжну с красным крестом — это было нормой, — рассказывает священник. — А сегодня вы видели когда-нибудь жену какого-нибудь депутата или олигарха, которая бы в хосписе ухаживала за больными?..
