Выпущенный под залог Александр Орлов разоткровенничался

Пресс-служба Николая Скорика распространила «эксклюзивное интервью Александра Орлова», вчера выпущенного под залог. Собственно, интервью это не назовешь. Так, мысли сильно обиженного на власть и прокуратуру человека. Поэтому, чтобы быть объективными, публикуем эти мысли в том виде, в котором они были присланы пресс-службой, без редактуры и корректуры.

— Сам судебный процесс напоминал какой-то фарс. Я понимаю, на судей оказывалось колоссальное давление, и цель прокуратуры была одна: содержание меня под стражей, чисто оказать психологическое давление до суда, оттягивать суд как можно дальше. Потому что никаких новых обстоятельств, а уже два года длится это дело, они в деле не появились. Всё старые какие-то разговоры, старые показания свидетелей, причем, одного свидетеля, которому я якобы позвонил и сказал разместить каких-то неустановленных лиц. Причем, на мою просьбу устроить очную ставку прокуратура никак не реагирует.

— Прокуратура боится, что я могу скрыться. Хотя два года я являлся на все допросы, следственные действия и так далее. Я уже доказал, что скрыться я не могу, тем более при наличии больных родственников. Я думаю, что еще мое заявление, что у меня гипертоническая болезнь и у меня больные родственники сыграло на то, что прокуратура наоборот начала давить на то, что я якобы могу скрыться.

— В некоторых беседах мне прямо предлагали придумать, сознаться в чем-то, что я не совершал, и показать на других лиц в этом деле. Поэтому я считаю, что это чисто политический заказ. И считаю, что исполнители в лице прокурора области Жученко пытаются показать перед своим вышестоящим начальством результаты какой-то работы, сами не понимая, что тянут в неправомерные действия своих подчиненных, и суд ставят в неловкое положение. Политически может цинично звучит, но политически настраивают людей в пользу нашей политической силы. Те, кто даже сомневался, видя действия власти, открыто мне сейчас выказывают, что нас поддерживают, потому что это полный беспредел.

— Сегодня тянули полдня — не выпускали. Назначили залог, который я бы сам, конечно, не выплатил, но мои старшие товарищи из Киева не бросили меня, и я им благодарен за это. Но, тем не менее, меня оставили под стражей, вторично пытаясь обвинить по надуманной статье, так как никаких новых обстоятельств не появилось. Дождитесь апелляцию, боритесь в апелляционном суде, но, к сожалению, они действуют таким способом. Поэтому даже делаю вывод, что желания оставить меня именно под стражей и даже были угрозы перевоза меня в другой город и в Киев для передачи следственных действий в Лукьяновское СИЗО, другие города, могут даже носить признаки, я так думаю, того, что господин Жученко мог планировать физическое устранение мое или применение ко мне неразрешенных каких-то методов следствия в процессе каких-то переводов, переездов и так далее.

— К сожалению, вот этот фактор очень сильно влияет на политическую жизнь и вообще на жизнь наших граждан нашего города и нашей страны. Ведь какая бы ни была власть, а от правоохранительных органов, прежде всего, от прокуратуры как надзирающего органа мы ждем защиты и беспристрастного расследования любых дел. А если человека вообще по немотивированным, на мой взгляд, и это подтверждают материалы следствия, бросают под стражу, то власти это не приносит ни очков, ни дивидендов. А вот это желание понравиться вышестоящему руководству любым способом, оно влияет на служебное продвижение того же прокурора области. Потому что завтра, когда это все рассыплется, не дай Бог со мной что-то случится, или под влиянием международных сил – ОБСЕ там интересовалось, что-то произойдет, крайним окажется прокурор. Все скажут: куда ты смотрел, мы таких команд не давали, поэтому… Я посоветовал бы прокурору области подумать о своей судьбе в этом плане. Не думаю, что ему была дана такая команда, я надеюсь, генеральным прокурором, любыми способами меня там изолировать. Хотя прокурор обязан знать, что это служебное рвение потом может обернуться и против него. Все отвернутся и скажут: мы тебе таких команд не давали. Поэтому надо подумать должностным лицам, тем которые выносят такие решения, в том числе не только о судьбах тех людей, которые они калечат, но и своей собственной и судьбе своих близких, которых ставят тоже в такое вот положение.

— Если бы я не занимался политической деятельностью, и мой партийный руководитель Николай Скорик тоже не выступал активно в Верховной Раде, я думаю, таких дел не было бы. Это следствие чисто политической работы моего руководителя Николая Леонидовича Скорика в качестве народного депутата в Верховной Раде по отстаиванию интересов простых одесситов, в том числе нас, депутатов городского совета и областного на местном уровне. Поэтому нам надо закрыть рот, показать, что в государстве все хорошо, хотя люди на своем кармане видят, что творится, выбран был такой силовой метод. И, самое интересное, что на словах, выпуская законы о декоммунизации, осуждая коммунизм, власть действует по методу 30-х годов.

— Надеюсь, что правда восторжествует. На все наши требования провести быстрее суд и пусть суд примет решение, не хочет власть проводить даже судебного расследования и всячески его оттягивает вот такими методами. Поэтому, я считаю, что все равно правда восторжествует. Я думаю, что методы некоторых представителей власти, которые неправильно понимают свой долг, как надзорного органа по соблюдению законности, будут преодолены. Я считаю, что любые политические силы должны соревноваться на поле среди избирателей, а не какими-то другими методами, которые приводят, ну как только к обострению ситуации в стране и в обществе.

Напомним, что А. Орлов был взят под стражу по подозрению в организации одесских событий 19 февраля 2014 года. Ранее сообщалось, что судья Приморского районного суда г. Одессы Виктор Иванов избрал меру пресечения для Александра Орлова в виде содержания под стражей или залога в 8 миллионов гривен, и Оппозиционный блок начал собирать для заключенного эти 8 миллионов.