За время войны я отпраздновала один праздник – 8 марта. Тогда в Одессе был введен сухой закон. А мне подарили шампанское.
Война же, разрушения и смерть катилась по Украине. Мир потрясли ужасы Мариуполя, Бучи, Ирпеня…
Но праздничные даты идут своим чередом – наступила Пасха. Торговый люд выкинул на прилавки куличи, краску для яиц, разноцветную присыпку… Пасху – один из своих любимых праздников – я не отмечать не собиралась. Накануне Светлого Воскресенья попаданием рашистской ракеты в многоэтажку в Одессе были убиты мирные люди. И среди них – совсем недавно появившаяся на свет малышка. Погиб младенец, который просто еще никак не успел нагрешить. Таких называют «ангелочками божьими». А папа девочки остался жить – просто во время обстрела в магазин вышел. Возможно – за теми самыми куличами…
Я уверена, отчаянно молились, заклиная спасти, защитить своих близких и себя, люди в оккупированном Херсоне, под обстрелами в Харькове, Николаеве, Белой Церкви…
Так что после ужасающего количества убийств ни в чем не повинных людей, пыток и издевательств над ними, гибели детей, умилиться мифу о воскресении у меня не получалось. Любимый праздник казался надуманной сусальной картинкой.
Но в Светлое Воскресенье мы отправились на море. И, в очередной раз восхитившись сверкающими на солнце волнами, вновь вспомнила «серебро Господа моего». И приняла Пасху и идею воскрешения.
А спустя две недели, 8 мая, в блистающих волнах на том же пляже взорвался обломок ракеты. Тогда рашисты ударили по прибрежной гостинице.
К счастью, с пляжа мы уже уходили – поднимались по склону. Только осколком фонаря ударило. А вот что случилось с ребятами, ловившими на волнорезе рыбу, девчонками, болтавшими на камнях у самой воды?..
Тогда рашисты вновь расстреляли мой праздник.
Появилось стойкое убеждение – нет места праздникам на войне. Даже наступление любимейшего Нового года не радует. Хотя близкие настаивают, что новогоднюю ночь никто не отменял. И отпраздновать вступление в новый год – необходимо.
Летом мой муж вывозил из Николаева пациентов разбомбленной больницы. Нес на руках мальчика, из-за нелюдей, решивших уничтожить наш народ, оставшегося без ноги. Ребенок был в полубессознательном состоянии. Но вдруг открыл глаза, дотронулся до уже седой бороды моего мужа и спросил: «Ты Дед Мороз?»
Очень хочется, чтобы мальчик прожил долгую счастливую жизнь, и инвалидность не стала приговором. Чтобы сложилось все хорошо у всех нас – и маленьких, и взрослых. Чтобы больше не было смертей, увечий, разрухи. Поэтому я все-таки буду праздновать Новый год. И в новогоднюю ночь с бокалом шампанского загадаю самое заветное желание. И уверена – миллионы украинцев загадают его вместе со мной. А в нашем доме будет пахнуть хвоей – а не бензином для генератора.
Вероника Полищук
Еще по теме: Нужны ли новогодние праздники в условиях войны: что советуют психологи?
