«Настоящая жизнь в городе начинается тогда, когда в него прибывают гусары», — говорил небезызвестный Козьма Прутков. Так это смотря какой город!.. В Одессе настоящая жизнь начиналась не тогда, когда в город прибывали гусары, а когда прибывали, скажем, нежинские огурчики — такие же хрустящие, как гусарские сёдла, и столь же аппетитные, как гусарские романы. А поскольку кроме как на базары прибывать огурчикам было некуда, то уж, поверьте, для одессита Лувр, Прадо и Привоз только потому не были понятиями одного порядка, что одесситы не знали, что ставить на первое место.
Базар исконный
В Одессе каждый ребёнок знает, что порт — это её руки, бульвар — лицо, Дума — голова, евреи — нос, ну а базар, конечно же, — это сердце Одессы, а значит, циркулирующие там деньги — это её кровь (и, дай Бог, чтобы Одесса никогда не страдала малокровием).
Не секрет, что у Одессы долго не было её нынешнего названия. «Место, куда собираются сержанты и старшины в торговые дни» — вот то гордое и высокое имя, которое носил наш город на военных картах. И действительно, если, к примеру, Флоренция представляла собой непрерывную череду перетекающих друг в друга анфилад, балюстрад и колоннад, то Одесса была одним большим непрекращающимся базаром.
И лишь в 1795 году этот базар был назван городом, город был назван Одессой, и Деволан, дальновидно ставший одесситом, приступил к его планировке, которая была признана всеми градостроителями одной из самых совершенных в мире. До сих пор архитекторы не могут разгадать секретов гениального плана нашего земляка. Поможем им в этом.
Так вот, вначале Деволан с помощниками долго ходил вокруг да около сплошных торговых рядов, именуемых Одессой, прикидывая, как же всё-таки тут строить город? И вдруг его осенило! Да-да, это Деволан первый понял: нельзя трогать это великолепие, то есть одесские базары! Надо строить между ними, на свободных местах. И тогда между уникальными по длине, пропорциональными по ширине и идеальными по прямизне торговыми рядами появилась знаменитая прямоугольно-сетчатая планировка кварталов города. Так в Одессе алгебра архитектуры была проверена гармонией базаров.
Базар свободолюбивый
Конечно, нынешних знатоков гастрономии интересуют цены, которые были на старых базарах. Что ж, те цены могут только расстроить, причём психику современного одессита. Фунт (400 г) говяжьего мяса — 2,5 коп.; гусь — 50 коп.; курица — 20 коп.; десяток яиц — 10 коп. Что касается ассортимента, то нам не хватит ни слов воспеть, ни красок нарисовать, ни мрамора увековечить те необъятные панорамы. Поэтому приведем один лишь абзац из книги К.А. Авдеевой «Одесса», вышедшей в 1842 году. Комментарии и примечания не требуются, их заменяют причмокивания, вызванные обильным слюновыделением. Итак:
«Продовольствие Одессы весьма обильно. Из дичи находятся драхвы, куропатки, стрепеты, гуси, утки, зайцы. Из рыбы — осетры, стерляди, кастерки, судаки, окуни, щуки, камбалы, бычки, скумбрия. Из черепокожных — мидии и селенгасы, морские и речные раки всех родов, устрицы (не дороже 80 коп. за сотню), а икры вдоволь и любых видов».
И подобное издевательство бесконечно. Однако если уж мы заговорили о цене, то как тут не вспомнить о цене свободы, тоже неким образом связанной с одесским базаром. Ещё в 1814 году греки первыми интуитивно почувствовали, что за свободу и независимость Греции от Турции лучше всего бороться именно в Одессе, именно в центре и именно на базаре. Так в центре Одессы появился Греческий базар. Причём, одессолюбивые повстанцы сразу стали называть его тайным обществом греческих патриотов «Филики Этерия». И что самое смешное — то ли благодаря этой «Этерии», то ли благодаря царившему на Греческом базаре базару, но Греция вскоре действительно стала свободной.
Базар обороноспособный
Конечно, военные секреты разглашать нельзя, но какие могут быть секреты от наших читателей. Так что разглашаем: в 1854 г. англо-французская эскадра, видимо, от скуки, решила развязать Крымскую войну. Конечно, в их адмиралтействе как всегда что-то напутали, и вместо Крыма эскадра приблизилась к Одессе. И вот 10 апреля, в Страстную субботу, в половине седьмого утра, когда страсти в одесских постелях только готовы были разгореться, неприятель дал первый залп, который разбудил весь город и, что самое невероятное, он разбудил одесского главнокомандующего барона Остен-Сакена. Надо отметить, что до этого Остен-Сакена за всю его военную карьеру будили только дважды и оба раза безуспешно.
Побудка главнокомандующего, к счастью, была первым и последним успехом союзников в этой войне. Видя это, противник перенёс огонь в глубь города. И тут произошло роковое для англичан событие: первый же снаряд попал по Новому базару. Тем самым неприятель замахнулся на самое святое для каждого одессита. Одесские торговки грудью встали на защиту своего кровного. И уж вы догадываетесь, какая для этого нужна была грудь, не какой-нибудь хилый 4-й размер. Ответный огонь открыли не только Новый, но и Алексеевский, Староконный, Греческий и Слободской базары. С флангов их прикрывали базары на
16-й станции Большого Фонтана и на Ярмарочной площади. Ну а под конец заговорила и тяжёлая артиллерия Привоза.
Тут сказала своё веское слово дважды ветеран рыбных рядов тётя Нюся. Причём, такого слова даже Привоз ещё никогда не слышал, и потому содрогнулся. Ну что ж, в каждой войне есть своё секретное оружие. От оружия тёти Нюси у англо-французской эскадры тут же увяли паруса, а на некоторых кораблях раздались непродолжительные, но искренние аплодисменты заматеревших английских «морских волков».
То был критический момент обороны Одессы, ибо у защитников города, увы, начали кончаться пушечные ядра. По счастью, на Привозе рядом со стрелявшей пушкой торговала козьей брынзой Дора Ефимовна. Брынза, как утверждала хозяйка, была необычайно свежей и ядрёной. Тогда именно ею и зарядили орудие. Грянул выстрел. Брынза действительно оказалась ядрёной. Пущенная умелой рукой, она без труда пробила борта четырёх вражеских кораблей. Лишь после этого Дора Ефимовна призналась, что её брынза всегда был тем крепким орешком, о который сломал зубы уже не один супостат. Эскадра отступила, чего нельзя сказать о ценах на Привозе.
«Продовольствие Одессы весьма обильно. Из дичи находятся драхвы, куропатки, стрепеты, гуси, утки, зайцы. Из рыбы — осетры, стерляди, кастерки, судаки, окуни, щуки, камбалы, бычки, скумбрия. Из черепокожных — мидии и селенгасы, морские и речные раки всех родов, устрицы (не дороже 80 коп. за сотню), а икры вдоволь и любых видов».
Базар благочестивый
И при этом, если самым благополучным базаром в Одессе являлся Привоз, то самым благочестивым считался Новый базар, ведь в его центре была возведена церковь. Это было более чем знаменательно, ибо, если Христос изгнал торговцев из храма, то одесситы первыми вернули храм торговцам. А может быть, они просто предчувствовали, что именно здесь будет венчаться прославленный писатель Иван Бунин с местной девицей Анной Цакни.
Новый базар был, безусловно, в этом смысле выгоден для молодого литератора. Прибывшая в срок к месту венчания вся во флёрдоранже и в карете невеста долго ждала Бунина, который преспокойно продвигался к месту отбывания своей жениховской повинности, естественно, пешком, по пути торгуясь и выбирая свадебный букет, как того требовал базарный этикет. Бунин был очарован. Только в Одессе на свадьбе благородный запах ладана так изысканно мог сочетаться с божественным ароматом кефальки и благоуханием степной помидорки. А взор свидетелей туманила не случайно пробежавшая слеза, а далеко неслучайная пробежка по винным рядам Нового базара.
Что вам сказать, несмотря на безденежье молодожёнов, Одесса давно уже не видела такого свадебного стола! Гости попросту ходили вдоль рядов и пробовали всё, что обильный Новый базар послал в тот день той свадьбе. Единственным неудобством было большое расстояние от винных ларьков, где находилась выпивка, до мясного и рыбного корпусов, где располагалась закуска. Так что «Горько!» на этой свадьбе кричали из одного конца базара в другой. А тесть Бунина, оплачивая счёт, был удивлён тем обстоятельством, что при четырёхстах тысячах человек, населявших в то время Одессу, на свадьбе его дочери гуляло народу в два раза больше. Но как же могло быть иначе?! Просто в тот день каждый одессит подкреплялся на Новом базаре дважды: один раз — как гость со стороны жениха, второй раз — как гость со стороны невесты. Зато Бунин получил в приданое Одессу, причём по базарным ценам.
Так своей щедростью и изобилием Одесса творила базары, а базары творили Одессу. И было это всё потому, что в Одессе всегда любили и умели делать дешёвый базар, но никогда не любили и не начинали дёшево базарить.
Валентин Крапива
