Памятник архитектуры XIX века на Успенской, 4 когда-то был женским училищем, сиротским приютом, общежитием Одесского морского порта. Много лет здание пустовало. Но сейчас там снова бурлит жизнь. На первый взгляд может показаться, что там пусто. Но детские игрушки на подоконнике говорят о противоположном.
Уже третий год в центре Одессы больше сотни вынужденных переселенцев из зоны АТО обживают этот полуразрушенный дом, с завидным упорством пытаясь узаконить свое проживание в самозахваченном здании.
Кто в Теремочке живет?
Среди квартирантов в здании на Успенской, 4, которое находится в коммунальной собственности и принадлежит Одесскому областному совету, есть пенсионеры, инвалиды и дети. Самому старшему жителю, Евдокии Денисовой — 83 года, а самой маленькой — Виктории — всего 10 месяцев.
Нам удалось побеседовать с одной из участниц событий — Софьей Маркиной. Женщина из Горловки рассказывает, как начались их одесские скитания:
— Вся эта история началась перед очередным подорожанием аренды жилья в 2016 году. Аренда подорожала, а зарплаты — не повысили. Нужно было выбирать: возвращаться в войну или оставаться на улице. Прочитав Конституцию, поняла, государство должно было нам помочь. В Одессе полно пустующих помещений. Можно ведь выделить по комнатке каждой семье, чтобы дальше работать, развиваться и спокойно смотреть в будущее. Этого не было.
Когда помощи ждать не от кого
Софья рассказала, что об этом здании они узнали от одного из волонтеров. Выяснилось, что помещения пустуют уже много лет. Тогда переселенцы обратились к местным властям и получили ответ, что данное здание является коммунальной собственностью.
— Оказалось, что здание готовилось к продаже, и уже была проведена незаконная реконструкция под квартиры. Поэтому медлить не было времени, и мы заняли здание, которое, фактически, принадлежит громаде. Двоякая ситуация: сначала мы защищали коммунальную собственность от продажи, а теперь отстаиваем свои права, — продолжает рассказ переселенка с Донбасса.
В здании бывшего общежития отсутствовало электро-, водо- и теплоснабжение. Нужно было подключать коммуникации. Софья Маркина подчеркивает: делали все по закону.
— Было очень сложно подключить здание к электросети и водопроводу. Но в итоге мы получили регистрацию жильцов, добились законного подключения необходимых ресурсов, которые оплачиваются не за счет бюджета города, а из средств жильцов общежития.
На каждую комнату общежития переселенцы установили персональный электросчетчик. Есть и общедомовой водомер. Ежемесячно снимаются показания и передаются в снабжающие организации.
Варианты были… но их не было
— Следует отметить, что мы не пришли просто так — и стали там жить. Нет. Перед этим больше двух недель мы чуть ли не жили в коридорах Облсовета, добиваясь от чиновников предоставления нам жилья. Очень неприятно вспоминать «теплый» прием Урбанского, который вел себя, так скажем, не очень по-джентльменски, — вспоминает Софья Маркина.
— Мы никому не нужны. Кажется, что мы хуже бомжей. Квартира в Донецке разбомблена (Киевский район). Врагу не пожелаю так жить, как мы живем, — делится переживаниями 83-летняя Евдокия Денисова.
Беженцы рассказывают, что им предложили поселиться сначала в селе Борщи, потом в селе Степовое Одесской области, которое находится в 70-ти километрах Одессы. Но для и без того лишившихся многого переселенцев в этих населенных пунктах не было ни работы, ни социальной инфраструктуры.
— Мы ездили и в Борщи, и в Степовое. До ближайшей больницы, которая находится в Раздельной, около 25 км. Детям, чтобы попасть в школу, нужно протопать около километра(!).
Оставляли желать лучшего и бытовые условия в селе.
— В общежитии, как минимум, нужна была замена крыши. По сути, там маленькие комнатки, которые рассчитаны на три человека. Раньше там были детский интернат и общежитие училища. Вот как расположить мебель и все остальное для полноценной семьи, если маленькая комнатка рассчитана на три кровати? — негодует Софья.
Сегодня переселенцы считают, что, прежде чем громко говорить о проекте, нужно было провести анализ состояния помещений и определить условия жизни семей, которые будут там жить.
— На словах выглядит все отлично: вот помещение — заселяйтесь и живите. А на самом деле — это масса вопросов, решение которых требует много времени и ресурсов. А жить нужно уже сейчас. У многих ошибочное мнение о миллионах, которые государство якобы выделяет на переселенцев. А ведь мы этих денег не получаем. И отчетов ведь никто не показывает. Где они?
Люди разные…
Перед зданием замечаю какую-то боевую машину. Спрашиваю, что это во дворе за броневик стоит?
— А это…, — улыбается Софья Маркина. — Это наших АТОшников. Они нам немного с охраной вызвались помочь.
Один из парней, которые согласились помочь защитить переселенцев от хулиганов, Александр — участник АТО. Сейчас боец ставит перед собой задачу — поддерживать порядок в городе. Саша считает, что война убивает в людях все человеческое. Из семи лет семейной жизни три он провел в зоне АТО. И во время нашего интервью спешил на встречу с дочкой.
— Хочу больше уделять времени семье. Три года без семьи — это много. Хочется, чтобы можно было спокойно жить и развиваться, а для этого нужен порядок, поэтому я здесь.
Спрашиваю Софью, поддерживают ли переселенцев местные жители? Ответ воодушевляет:
— Очень! Помогали, кто чем мог. Как-то был случай, который запомнился больше всех. Пришел мужчина, приволок огромный пакет с игрушками и едой со словами: «Вот! Жена просила передать».
— А соседи из Свято-Архангело-Михайловского Женского Монастыря как относятся к вам?
— Было пару провокаций с их стороны…
— Но в целом все идет своим чередом. Большинство — работают. Пытаемся устраивать тренинги и различные развивающие мероприятия для детей переселенцев, активно участвуем в общественной жизни Одессы, — завершает рассказ Софья.
Вместо того чтобы жить дома будете жить в этой лачуге которую отремонтировать, а потом вас всё равно выгонят,и.к. земля в центре Одессы стоит очень дорого.
Мне очень жаль, сожалею и сочувствую…