Сегодня утром «Одесская жизнь» опубликовала прекрасные фотографии ночной грозы в Одессе. И буквально тут же из-за океана от собственного корреспондента газеты «Окна» в США Александра Осташко пришло описание другой грозы, которая разразилась одновременно с одесской, но на другом конце земного шара.
Мы посчитали, что нашим читателям будет интересно прочесть это описание и сравнить, чья гроза круче.
ГРОЗА
Жаркая летняя гроза своей небритой жопой опустилась на Брайтон сверху и сделала вид, что никакого солнца пятнадцать минут назад и быть не могло.
Грязно-серый океан, морщась и складываясь, искал внутри себя, ну, или хотя бы на поверхности, капитана Ахава и не находил. Оттого злился ещё больше, выплёскиваясь на спасательные вышки и забытые в паническом бегстве пляжные зонтики.
Короткие злобные молнии яростно потрошили песок и воду, отгоняя от поломанной навсегда линии прибоя пьяных, отпочковавшихся из обоих набережных ресторанов. Которые мужественно свернули свои уличные навесы, но по-прежнему, как холёный официант «Титаника», принимали заказы, радуясь бесплатному натурному шоу, грозившему снести весь бордволк целиком.
Косая и прочная занавеска ливня отделила подлинный ужас жизни над океаном от призрачного и придуманного ресторанного мира людей Бруклина. И океан злобно порыкивал на тех, кто пытался пробраться к своим машинам сквозь вознесённую в считанные минуты стену.
Каждый, кто оказался в эту минуту не под крышей, промок, исчез, растворился, как комочек сахара в кипящей июльской жидкости мутного чугунного раствора под названием Брайтон.
Те, кто выжили, успели добежать до спасительного козырька, где бдительное чёрное небо не могло дотянуться до них своими лиловеющими на излёте пальцами-молниями.
Четырнадцать нескончаемых минут длилось небесное варево и даже визгливые и бесстрашные чайки пришли к людям переждать.
В пятнадцатую минуту Старик-Солнце вскрыл узловатые тучи дешёвым блестящим скальпелем и через этот неестественно сверкающий нарыв погладил поверхность океана, который сначала вздыбился навстречу от неожиданного прикосновения, но сразу улёгся домашней мелкой рябью, мурча и лаская серо-бирюзовой спинкой дактилоскопию солнечных лучей.
Через шестнадцать минут голубое небо, по-стариковски ворча, протирало само себя тремя белыми фланелевыми облаками от последствий сиюминутного шквала, и только непривычно развёрнутые вглубь от побережья спины мусорных барж напоминали о том, кто посетил Брайтон четверть часа назад.
Фото автора.
