Дефицитные галоши и «мандатная» кожа: мода после революции 1917 года

Мне бы галоши и две пары носков

В путь! Напомню лишь, что все происходящее – это еще одна страничка проекта «Хранители времени онлайн».

Итак, грянула на головы наших пращуров революция, сразу наметившая путь (мы же о моде!) избавления человечества от всяческих маленьких мещанских радостей, в том числе и в одежде. А с одеждой – все очень плохо. Потому как все очень и очень скверно с экономикой, а с легкой промышленностью – вообще крах. Шо делать?

– Одним из трендов послереволюционной эпохи становятся… галоши. Они необходимы всем. А поставок каучука нет. Посему получилась такая тенденция: поначалу галоши решили считать чем-то вроде пережитка (как любой дефицит, который ценили люди). Потом, когда был создан искусственный каучук, «резиновые дифирамбы» так и полились со всех плакатов и страниц газет, – говорит Елена, приводя в пример известную агитку Маяковского: «безгалошные люди, покупайте галоши!».

«Мода» первых революционных лет исключительно утилитарна. Все шьется-перешивается из чего угодно. Старая одежда перелицовывается. Продается-перепродается-обменивается на рынках одежда, сшитая из одеял, штор, реквизированных ряс священнослужителей, флагов, всего, что попалось (и счастье еще, если попалось!) под руку, даже полотенец и старых простыней.

Еще примета времени: новая власть выдавала отобранную у буржуев одежду по специальным ордерам. Размеры часто не совпадали, но до таких ли «мелочей», если вообще нечего носить и элементарно холодно? Получить подобный ордер было делом непростым, а при его получении приходилось и выбирать между чьим-то костюмом или ношеным пальто.

– И вот сидит академик, между делом пишет заявление в комиссию по улучшению быта ученых: «Прошу мне выдать ордер на получение двух пар носков», – приводит пример Елена Калмыкова.

Кожаная куртка – лучше любого революционного мандата

Совершенно отдельная «модная тема» тех времен – кожанки. Собственно, именно кожаная куртка и стала главным трендом тех времен. Особенно – для партийно-советской номенклатуры.

– Кожанками в годы гражданской войны стали именовать кожаные куртки. Откуда взялась такая мода? Это был ликвидированная форменная одежда летчиков и шоферов времен Первой мировой войны (помощь Антанты), которая превратилась в символ революционной моды.

Павел Корчагин в романе «Как закалялась сталь» просит Риту: «Дай мне свою куртку, она лучше любого мандата». Ну а Якова Свердлова, исходя из имеющихся фото тех времен, и представить себе трудно без полностью облаченного в кожу, – рассказывает Елена.

Кожаная мода размывала и гендерные границы: девушки коротко стриглись и тоже носили кожаные куртки. И становились похожи на мужчин. Помните «Собачье сердце», когда профессор Преображенский интересуется у одного из непрошенных гостей: «Во-первых, вы мужчина или женщина?..»

Огонь революции и гражданской войны, смерть, кровь, голод и страдания стал так четко ассоциироваться с одеждой из кожи, что и сама кожа со временем «отошла», чтобы хотя бы «внешне» не напоминать о муках и кошмаре.

Шляпа, очки, часы и портфель? Значит, буржуй!

Вообще же, если говорить о тенденциях, то и задолго до НЭПа, и в период НЭПа, и после него, какая бы одежда не пропагандировалась новой эпохой, на деле всегда было расслоение.

– Тот же Маяковский, со своими «окноростовскими» агитками и «побольше ситчику моим комсомолкам» доставал себе шелковые галстуки и тончайшие духи для любимой женщины. И если обобщить, то получается вот что: официально у нас – агитация полного бытового аскетизма, пролетариату никакая мода не нужна. А в голове и на сердце – мечта о французских духах, – рассказывает наша «рабфаковка», демонстрируя фото многочисленных плакатов тех времен с «бесполыми советскими женщинами – строителями коммунизма».

Власть же упорно формировала человека нового времени. Женщина не должна выглядеть привлекательно. Она должны быть здоровой физически, чтобы много работать наравне с мужчиной и производить на свет здоровое советское потомство. Ну зачем ей красивая одежда?

Не «в чести» шляпа, очки, часы и портфель. Официальный пролетарский аскетизм отрицал все эти буржуйские приметы. В кепке? Наш человек. В шляпе – контра, буржуй (отсюда, кстати, и пошло презрительно-хамское «а еще в шляпе»). Все это не просто не приветствовалось в первые послереволюционные годы. Елена Калмыкова приводит в качестве примера отрывок из воспоминаний Буденного, когда его «братки», не умеющие читать и, следовательно, не разобравшиеся в предъявленных мандатах, чуть не поставили к стенке двух членов ВЦИК. Те были очень «подозрительно одеты» – в шляпах и пальто.

А зачем нашему человеку часы, это наследие прошлого, эта «тикающая плоская глупость»? Рабочий просыпается по заводскому гудку, крестьянин – по солнцу…

Первая половина 20-х: правильные ткани и «Наркомы у тебя дома»

Вообще же о моде как таковой поначалу и не заикались. «Модник» – пережиток, о моде – только в сатирическом ключе. И даже потом, после военного коммунизма, хорошо одетые нэпманы подвергались «официальным» насмешкам, уничижениям, чтоб не сказать больше.

Мода нам не нужна, но время идет, и надо же показать пролетарскому человеку, что ему нужно носить? Не голым же ему ходить.

Характерная «картинка» двадцатых годов: рабочие через стекло магазина с насмешкой поглядывают на разодетых нэпменов. Показывая этот слайд, Елена просит внимательно присмотреться: может, рабочие просто завидуют?..

Середина двадцатых годов прошлого века. Советские люди (служащие, чиновники) уже позволяют себе носить портфель, который все равно старательно осмеивается, шляпу, очки, толстовку, френч.

– В эти годы в Одессе процветает так называемая «гангстерская мода» людей «криминального направления». По городу ходят «клешевые» (невероятный клеш!) в кепках-мичманках. Обычно они хамят, проявляют разухабистость Часто носят разорванную на груди тельняшку: чтобы каждый встречный мог разглядеть татуировку на груди, – рассказывает Елена.

Ну а всей стране демонстрируются «правильные» ткани, из которых надо шить одежду. Их рисунки «умиляют»: серп, молот, шестеренки и все такое прочее, разработанное нашим «новомодным» Агиттекстилем.

Разрабатывается и пропагандируется одежда для представителей каждой профессии. Это была одежда «для всех случаев жизни». То есть, если ты рабочий, то ходишь в предложенной одежде на работу, в театр, по собственной квартире, в гости.

И советские дети должны разбираться, кто перед ними. Елена Калмыкова демонстрирует иллюстрацию из детской книжки тех времен «Наркомы у тебя дома» (хорошо звучит по сегодняшним временам!). Ребенок читает книжку, изучает картинки и получает представление, как выглядит народный комиссар (нарком) финансов, торговли и т.д.

Мечта о шанхайских барсах

– Во второй половине двадцатых годов тенденции моды существенно меняются. Собственно, она, по сути, разрешается. Как-то уже становится понятно, что никакая революция не способна «выдавить» из женщины женщину. Впрочем, красиво одеваться хотелось и мужчинам. Сходят на нет идеалы «внеполых непонятностей». Женщины красят губы, вглядываются в героинь иностранных фильмов. Пусть сколько угодно высмеивается Эллочка Людоедка в «12 стульях». Но заполучить шкурку «шанхайского барса» даже из зайца, чтобы украсить новый наряд, пусть даже сшитый из толстовки мужа – это примета времени, это еще одна тенденция моды. Купить нечто эдакое по рабкредиту – значит, повезло!.. О шубе мечтает каждая женщина. Мех – это шикарно, это принадлежность к высшей касте. Из чего угодно, лишь бы шуба! В моду входит рукоделие, – продолжает свою «модную историю» Елена Калмыкова.

В моде вышитое нижнее белье. Мех+лаковые туфли+брошь+перманент – вот она, формула женского «модного» счастья.

По всей стране трудятся кустарные мастерские. В Одессе, как известно, процветает «контрабанда с Малой Арнаутской», на прилавках появляются (ах!) журналы мод. Налаживается промышленность, появляются дома мод. Революционный конструктивизм улепетывает в прошлое.

Наступала совсем иная эпоха нашей моды. Но и ее век будет недолог: опаленная огнем мода революции скоро сменится полымем Второй мировой…

Фото автора (сделаны с продемонстрированных Еленой Калмыковой слайдов на экране)