Вокруг закона о государственном языке, который вступил в силу 16 июля, не утихают страсти. Защитники и противники чуть ли не с пеной у рта доказывают свою правоту. Однако в дыму этих баталий чаще, чем суть, проступает политическая подоплека. Но все же, это перемены к лучшему, или наоборот? И кому они укорачивает, а кому развязывают язык?
Гуляет по стране языковая волна – скоро выборы. Народную эту примету подтверждают и недавние события.
Одесский облсовет обратился к президенту и Верховной Раде с просьбой отменить «мовний» закон. Поскольку, как считают наши депутаты, что он не только дискриминирует граждан, но и создает условия для проведения репрессий.
Схожее обращение, также в ВР, ранее направил Болградский райсовет. Ну, и часть самой Рады подала иск в Конституционный суд все с тем же – отменить резонансный закон.
Однако его автор Николай Княжицкий, объявивший несогласных коллег-нардепов врагами украинского языка, подчеркивает, что этот закон – не о русском языке вовсе, а о статусе украинского.
А что гарант Конституции? Там же сказано о «свободном развитии, использовании и защите русского, других языков национальных меньшинств Украины»? Президент должен вникнуть, пояснили в команде Зе. Если увидит нарушение главного нашего закона – отреагирует.
Понятно, что на такую реакцию можно рассчитывать лишь после выборов. Будь она до них – снизит рейтинг «Слуги народа». Что чревато потерей президентской партией депутатских мандатов.
Выступая с противоречивыми заявлениями, в этой политической силе избирателя тянут за язык в разные стороны. Что уж говорить о противостоянии между силами разными. Кто в нем выигрывает – неизвестно. Зато ясно, кто проигрывает. Это избиратель.
Потому что жизненно важных законов, а с ними и изменений, которых ждем все мы в первую очередь, пока нет. Закон же языковый не входит, по исследованиям социологов, даже в тридцать первых забот. Но власти выгодно, чтобы страсти накалялись именно вокруг языка, а не, скажем, тарифов.
И все же, что думают о языке? Скажем, на радио и телевидении. По замерам авторитетного Киевского международного института социологии оказалось, что больше половины украинцев поддерживают двуязычие СМИ. При этом полагают, что украинского в эфире должно быть больше русского.
И еще. Тех, кто считает, что украинский язык ущемляют, – незначительные проценты. И эти проценты все тают.
А вот из лагеря защитников русского языка доносится «унижение», «дискриминация». И еще многое другое, рожденное, болезненным, на мой взгляд, воображением.
Слова защитников осели из пропагандистской пыли, нагнетаемой из Кремля, который пытается разделить восток и запад нашей страны.
И в языковом противостоянии каждая из сторон – словно у последней черты, где нельзя сделать шаг назад.
Приняли в пору Януковича закон Кивалова-Колесниченко – значит, вражеский лагерь с наших башен флаги сорвал.
Отменили этот закон с победой Майдана – значит, вернули флаги на место.
Но кто из ликовавших тогда, в феврале 2014-го, учитывал, что отмена подогреет дончан и луганчан? И что все ту же языковую карту разыграют захватчики нашего Крыма?
Помню, тогда, трагической весной 2014-го, я, по образованию русский филолог, инстинктивно переходил на украинский. Он был языком нашего сопротивления. А родной мой русский стал «окупантською мовою». Хотя на передовой бойцы, защищавшие нашу страну, и на русском, разумеется, говорили.
Потом профессор Гардварского университета Сергей Плохой, историк с мировым именем, скажет, что с этой войной Украина в полной мере ощутила себя нацией. И вместе со страной, порой ценой своей жизни, спасали и государственный язык.
Да, он связывает Украину. Но в политике не могут без пены. Помните предвыборное Петра Порошенко «Армія. Мова. Віра»? Триада, как известно, провалилась. Не потому, что люди против этих слов. Просто понимали, что «воровство», «коррупция», «ложь» написано с большим числом ошибок.
Всеобщая украинизация, о которой трубят ретивые защитники русского, – перебор. Да, по новому закону украинский займет в нашей жизни больше места. Однако, если удобней общаться на русском, то и говорить с нами будут на нем. Кроме того, переходить на украинский в быту никого не заставляют.
Однако есть солидные штрафы за нарушения. Правда, первое из них может остаться и ненаказанным. Эти «ножницы» позволяют, как говорится, «порешать». Ну, не может же языковый чиновник на одну зарплату жить.
Интересно, а как неотвратимость языкового наказания практически обеспечат? Снова выборочно? Значит, коррупция опять пожимает руку закону.
Наконец, как нарушения будут выявлять? С помощью «сигналов»? Нам что, прежних трений между людьми мало?
И будь доволен, доносчик! Закон хочет вернуть твое время. Помните, у Довлатова? «Мы без конца ругаем товарища Сталина. И разумеется, за дело. И все же я хочу спросить – кто написал четыре миллиона доносов?».
Вдогонку к языковому закону в Раде зарегистрировали проект нововведения о «дематюкизации». Привлекая к себе предвыборное внимание, нардеп Ольга Богомолец требует «выражаться» правильно: заменить русский мат украинским благозвучием. Иначе, опять же наказание. Причем, не только штрафами, но и исправительными работами.
Ну, просто вишенка на торте! Видимо, нашему нардепу не дают покоя лавры одиозной Елены Мизулиной. Она известна скандальными законопроектами в соседней стране.
Помните? Это при бывшем президенте Викторе Ющенко день за днем из «телика» неслось. Но почему, недоумевал я, меня заставляют думать «как надо»?
Жаль, что такие перегибы мешали естественной тяге к государственному языку.
Рождение украинского разговорного клуба, встреча с популярным украинским писателем. О движении украинского в русскоязычной Одессе я в свое время писал. Но движение это точечно и хаотично. А вот вдумчивой линии нет.
Чтобы ее поддержать нужны, разумеется, деньги. Но где их взять, если власть крадет?
Да и зачем ей к языку привлекать, когда можно, как она считает, заставить – под угрозой наказания.
Между тем, угроза никогда не давала гарантий. Даже, когда за преступление угрожала смерть. Известно, на средневековых площадях во время казней за воровство в толпах зевак умыкали кошельки.
И притеснение языка нередко рождало противодействие. И в царской России украинский выжил давлению вопреки. А когда его запретили, он политическим явлением стал. И нигде в мире наказания не повлияли на языковые предпочтения людей.
Человек вправе выбирать для себя язык. Тем более, в свободной стране. И мне нравится, что на одесских улицах все больше говорят на украинском. И в домашней моей библиотеке книги Леонида Капелюшного и Николая Жулинского, Владимира Шовкошитного и Тараса Федюка – любимые. И с удовольствием я смотрю талантливые спектакли Ивана Урывского в нашем Украинском театре. А у телевизора практически не замечаю, на каком языке программа идет. Полагаю, таких, как я, – немало.
Известный американский историк Тимоти Снайдер, выступая не так давно с лекцией в Киеве, говорил, что в Украине свой русский должен находиться под защитой, как в Америке английский, Канаде – французский, Австрии – немецкий.
И не понимаю, почему мы так легко соглашаемся с тем, что Кремль как бы приватизировал русский. И почему наш язык должен защищать он, а не мы?
Я лично считаю своим язык моего Бабеля, моего Багрицкого, моего Паустовского, моего Голубенко, моего Рядченко… Все они, кто родился в Одессе, кто нет, жили в ней. И как о моем родном городе написали! Скажете, книги можно и перевести? Но зачем языковый посредник? Вот только один пример. От обратного. Строка из хрестоматийного Тараса Шевченко «А сестри! сестри! Горе вам». По-украински «горе вам» звучит иначе, потому что здесь боль веков.
Вспоминаю, советский еще анекдот: чем отличается украинский националист от русского – первый знает два языка. И чем больше знаем мы языков, тем больше обращены к современному миру.
И если многим из нас удобней читать и слушать на русском, то спрашивается, почему новый закон экономически давит русскоязычную периодику, требуя полного дубляжа всего тиража? Чем это оборачивается? Скажем, для «Одесской жизни», с ее самым большим в нашей области тиражом, такие условия могут оказаться не по силам.
Фото: newshay.com
1003 день Украина противостоит полномасшатабной агрессии российской федерации. На утро, 22 ноября, ситуация на фронте… Read More
В Одессе 49-летняя водитель автомобиля «Ssang Yong» наехала на женщину, которая переходила проезжую часть и… Read More
Доброе утро, друзья! Начните свой день с улыбки — мы подготовили для вас свежую порцию… Read More
Привоз в последнюю декаду ноября: легкий дождик, тяжеловатый ветерок… Покупателей (или так показалось) меньше, чем… Read More
Что празднуют в Украине и мире 22 ноября. Исторические события, памятные даты, рождение известных людей… Read More
Церковный праздник сегодня, 22 ноября. Рассказываем, память каких святых чтят православные верующие в этот день,… Read More
View Comments
В конституции демократической Украины, если такую можно вообразить, должно быть записано:
«ДВУМЯ РАВНОПРАВНЫМИ ГОСУДАРСТВЕННЫМИ ЯЗЫКАМИ УКРАИНЫ ЯВЛЯЮТСЯ РУССКИЙ И УКРАИНСКИЙ» – так и по значению, и по реальному употреблению, и по алфавиту.
Кто, кроме оголтелых украинских националистов, может выступать против государственного РАВНОПРАВИЯ этих двух языков?