Каким будет центр Одессы: Можно ли спасти старые дома от «власти и денег»?

Каждый следующий месяц бездействия городских властей в отношении дома Руссова отнимает у одесситов надежду на восстановление памятника архитектуры. А известия о скорой консервации здания и вовсе вызвали у людей недоумение — зачем консервировать то, требует немедленной реставрации? Но чиновники непреклонны. 300 тысяч уже потрачены на проект, а на саму консервацию выделят более полутора миллионов гривен. Когда же дом Руссова будет не стыдно показать туристам, доподлинно неизвестно.

Консервация

Консервация дому Руссова, без сомнений, необходима, считает директор Архитектурно-художественного института Одесской государственной академии строительства и архитектуры Валерий Уренев. Однако «не на словах, а на деле».

— Я не верю, что будет сделано что-то толковое, — говорит Валерий Уренев. — Ведь все, что делалось до этого, на пользу зданию не пошло — туда затекает вода, задувает ветер, ракушечник теряет прочность и разрушается.
Архитектор убежден, что все действия, которые «не предпринимает» город в отношении дома Руссова, ведут к тому, чтобы признать его не поддающимся восстановлению, после чего будет доказано, что постройка нового объекта обойдется дешевле реставрации старого.

Чтобы этого не произошло, в рамках консервации здания, по мнению архитекторов, нужно, прежде всего перекрыть доступ влаги сверху — накрыть его кровлей. Далее — все ненадежные стены, лестничные пролеты и перекрытия должны быть конструктивно укреплены. И наконец внешние стены должны быть обработаны специальными растворами, которые не дадут влаге проникать в трещины и разрушать кладку. Кроме того, дом Руссова должен перестать быть проходным двором для бездомных, подростков и любопытных.

Реставрация

В 2010 году реставрировать дом Руссова уже начинали — поставили леса и даже залили пол на одном из этажей. На этом работы закончились. Сегодня даты начала реставрации никто не называет — ни Одесский городской совет, на который уже не первый год давит общественность, ни компания «Инкор Групп» и Руслан Тарпан, которого называют собственником 40 квартир в доме Руссова и который брал на себя обязательства по данному объекту.

В мэрии заявляют, что им не нравится такое положение дел, при котором городской бюджет должен выделять на дом миллионы гривен. Общественники же уверены, что многие годы, пока памятником архитектуры занимались компании, связанные с именем Руслана Тарпана, именно Городской совет своим попустительством и коррупционными действиями помогал уничтожать здание. Якобы эти компании за немалые «откаты» получали финансирование реставрационных работ из бюджета. Деньги, естественно, проходили мимо разрушающихся стен.
Отметим, что хотя дом Руссова и находится в эпицентре многолетнего реставрационного скандала, проблемным является не только он. Вернуть исторический облик нужно и дому Либмана (Преображенская, 23), и дому княгини Гагариной (Преображенская, 21), и зданию на улице Пастера, 64, которые находятся в одном квартале. Однако стоимость такой реставрации никто не подсчитывал. Хотя и понятно, что она увеличивается с каждым обвалом или пожаром. Также увеличивается вероятность того, когда дойдет до дела, реставрировать будет нечего. Ведь чтобы реставрация была проведена, необходимо как минимум сохранить внешние стены.

Восстановление

Восстановление — самый спорный вариант «возвращения» дома Руссова. Ведь всегда есть вероятность того, что после сноса здания проект нового строительства изменят — добавят этажность или увеличат площадь. В частности, один из последних проектов предполагал накрыть сразу несколько зданий в проблемном квартале одним куполом, а внутри оборудовать офисы и торговые площадки. Такое предложение одесситам категорически не понравилось. По словам общественной активистки Галины Аверьяновой, этот проект превратил бы центр города в подобие рынка «Седьмой километр».

— Я считаю, что как минимум фасад должен быть восстановлен в первозданном виде — с лепниной, башенками, другими элементами декора, — говорит Галина Аверьянова. — А внутри можно сделать творческое пространство, например, галереи, устройством которых на волонтерских началась согласились бы заняться многие одесситы.
О «внутренностях» дома Руссова в действительности говорят мало и вскользь. Так, одесситка Анна Богдали, проживающая в соседнем доме, утверждает, что старинную лепнину и каминную плитку из аварийных квартир давно вывезли и продали коллекционерам. Многие уверены, что никакой возможности восстановить внутреннее убранство, ни в финансовом плане (такие деньги город не найдет), ни в историческом (сведений о декоре самих квартир очень мало) просто нет.

Однако один из участников проекта «Архитектура Одессы» Александр Левицкий говорит, что около 95% фотоматериалов внутреннего убранства дома у его команды есть.

— Эта работа длится уже около 10 лет, — говорит Александр. — Мы, наверное, единственные, кто в таком объеме обладает фотографиями элементов декора, сделанными до пожаров и обрушений. И работа продолжается.
Однако, по словам Левицкого, представители городских властей за ценными фотоархивами к коллективу «Архитектуры Одессы» не обращались, да и вряд ли обратятся. По его мнению, восстанавливать внутреннее убранство памятника никто не будет. А если за восстановительные работы и возьмутся, то только в рамках исторической стилизации. В целом же «начинка» дома будет современной и культурно-исторической ценности представлять не будет.

Анна Мячина