В этот день, 10 февраля 1810 года в Одессе был открыт первый «городской» театр, а уже в начале ХХ века он был переименован в «оперный». К 213-летию публикуем обновленную статью.
Сразу после основания города в нём оказалось много казарм и мало театров — ни одного. Искусству ничего не оставалось, как пойти в солдатские казармы. Да, на заре бурной театральной жизни Одессы именно там обосновалась Мельпомена.
С самого начала XIX века именно в казармах давали свои душераздирающие представления приглашённые французские труппы. Пользуясь обстановкой, приглашённые актрисы в свою очередь приглашали на сцену для исполнения мужских ролей население казармы, а приглашённые на сцену солдаты приглашали актрис задержаться в казарме после спектакля, так как в этот час, согласно срочно отредактированному уставу караульной службы, начинались танцы до утра и до упаду.
Патологическая любовь военных к театру и хроническое занятие этим в казармах не на шутку встревожило императора Александра I.
Получалось, что чуть не ежевечерне оголялись (в прямом и в переносном смысле) южные оборонительные рубежи империи. Император незамедлительно издал обращение к одесситам:
«Граждане Одессы! Отечество в опасности! Положение донельзя критическое! Пора строить театр и забирать из казарм актрис!».
На эти цели императором было выделено 20 тысяч рублей.
Театр был построен по проекту известного петербургского архитектора Тома де Томона и открылся 10 февраля 1810 года. Это было белоснежное здание наподобие античного храма, обращённое фасадом к порту.
Зал насчитывал 800 мест. На его подмостках выступали знаменитые оперные певцы, труппы императорских и королевских театров.
Всех восхищала акустика театра: в ложах почти не было слышно того, что творится на сцене. Это оказалось очень кстати, так как генерал-губернатор предписал всем одесским мужьям появляться в театре исключительно с жёнами. Причём в предписании не уточнялось, с чьими жёнами надо появляться, и было понято правильно. Так что, ещё более кстати оказалось то, что и на сцене не было слышно того, что творится в ложах. То есть в театре царила полная гармония при полной темноте.
Хрестоматийно известно, что одесский театр неоднократно посещал и чиновник канцелярии генерал-губернатора поэт А.С. Пушкин. Как поэт он был рассеян и поэтому считал, что у него в театре есть постоянная ложа. И действительно его постоянно видели в ложе жены директора театра Амалии Ризнич. Правда, об этом хрестоматийно было неизвестно мужу Амалии — негоцианту Ивану Ризничу.
Одесса зажила напряженной театральной жизнью. Заезжие труппы сменяли друг друга. Но любимицей одесситов всё же была итальянская труппа. Вот что повествует нам о ней история: «Небогатая талантами, со скудным оркестром, ничтожными декорациями и почти полным отсутствием костюмов итальянская труппа стала заметным явлением в жизни города».
Стала она таковой благодаря своим неподражаемым примадоннам, которые смело пользовались отсутствием костюмов. Именно этим они и покорили всех одесских мужчин. Итальянские тенора в свою очередь покорили всех одесских женщин, смело пользуясь отсутствием одесских мужей, ангажированных примадоннами. Так что сегодня каждая одесская семья с гордостью может утверждать, что в её жилах течёт горячая итальянская кровь, что извиняет желание каждого одессита хоть раз попасть в Италию. Причём, желательно раз и навсегда.
Но тому театру не суждена была долгая жизнь. Сегодня редко кто вспоминает, что были времена, когда в Одессе ощущался недостаток в воде. И, напротив, в вине в Одессе недостаток не ощущался. Поэтому вино легко заменяло воду. Вот и в новогоднюю ночь 1873 года, когда вместо ёлочки вдруг загорелся старый Оперный театр, на пожар сбежалась вся Одесса. И не с пустыми руками, а с вёдрами и закуской. Одесситы сразу сообразили, чем пожарные будут тушить театр, чем в эти драматические минуты огнеборцы заменят дефицитную воду. Пожарные помпы трудились всю ночь, но им так и не удалось погасить «горящие трубы» всех одесситов.
Оперный сгорел дотла. Стоит ли говорить, что строительство нового Оперного стало делом чести всей Одессы?
В Одессу специально были приглашены два известных на то время архитектора — Ф. Фельнер и Г. Гельмер, по проектам которых были построены театры во многих городах Европы.
В 1882 году они представили свой проект городской Думе. За основу архитекторы взяли возведенную четырьмя годами ранее Дрезденскую Оперу архитектора Готфрида Земпера.
Торжественное открытие театра состоялось 1 (13) октября 1887 года.
Эмиль Карлович Зольцер
Первым, кто отметил сходство, был Эмиль Карлович Зольцер, живший тогда на улице Ришельевской. Как только утром он вышел на балкон и только взглянул на оперу, с которой только вчера сняли строительные леса, он сразу позвал жену:
— Дора, иди сюда, Дора! Ты слышала, что говорят все?
— Говорят, наш новый театр ни на что не похож.
— Ой, не знаю, не знаю. Раскрой глаза: он тебе ничего не напоминает?
— Ой, — всплеснула руками Дора Ефимовна, — на той неделе я же точно такой торт испекла нашему племяннику Боречке!
— Вот, — поднял указательный палец Эмиль Карлович, — я всегда говорил: если бы ты сутками не чесала язык с соседками, то могла сделать проект получше, чем эти Гельмер и Фельнер. Нет, я ничего не хочу сказать об них плохого — всё-таки у них почти одесские фамилии, — но у тебя крема явно больше.
Дора Ефимовна, супруга Зольцера:
— Миля, закрой лучше балкон — тебе нельзя много сладкого.
Стоит ли удивляться, что вечером под балконом Мили Зольцера на Ришельевской стоял такой цокот, словно под балконом на лошадях гарцевал гусарский полк. Но это был не полк, это полгорода стояло под балконом и цокало языками, приговаривая:
— Таки похож, чтоб мы так жили! Ещё бы с десяток свечек, как на торте для Боречки, и вообще глаз не оторвать.
Но разве это мешает одесситам гордиться своим театром? В нём бессмысленно искать изъяны — вы только потеряете время — в нём все прекрасно. Здесь даже огромная бронзовая люстра зрительного зала кажется лёгкой, изящной и невесомой, хотя имеет более одной тонны весу. Видимо, руководствуясь именно этим примером, многие одесситки не боятся набирать вес в пределах этой цифры.
Да, театр в каждом одессите заложен генетически. Это естественно, ибо в Одессе всегда из всего делают трагедию, которую, правда, заканчивают фарсом. И, уж, конечно, здесь каждый чувствует себя актёром, потому что вокруг столько бесплатных суфлёров.
Читайте также: Забит и заклеен: как Одесский художественный музей выживает во время войны
Мечтаете стать полноправным владельцем своего жилья? Приватизация – это законный путь превратить государственную или коммунальную… Read More
Государственные экоинспекторы провели обследование побережья у одесского пляжа Caleton, поскольку в последнее время в местных… Read More
Большая благотворительная ярмарка и торжества в честь аграриев Подольского района и в поддержку ВСУ прошли… Read More
На фоне военных действий в Украине страдают не только люди, но и домашние животные. Поэтому… Read More
До Рождества и Нового года еще далеко, но желание приблизить праздник сильнее календаря. В Одессе… Read More
Завтра, в воскресенье, 24 ноября, отключать свет будут в промежутке между 14 и 18 часами. Read More
View Comments
замечательная статья, спасибо от одесситов!
С большим удовольствием прочитала эту замечательную статью. Большое спасибо автору
Проект Фельнера и Гельмера победил на конкурсе заочно, в Одессу они не приезжали. Детали проекта дорабатывали одесские архитекторы.Хотя В.Крапива и пишет в стиле "прикол", это не снимает необходимости бережного отношения к фактам. Не появлялись бы тогда апачи и лианы у Фенимора Купера, а в "Геркулесе" - "Рога и копыта"