Когда в город пришел оккупант: историк представил исследование жизни одесситов

Картина жизни оккупированного города

Одесский историк, исследователь, автор книг об Одессе, экскурсовод Александр Бабич представил свою новую книгу «Одесса 1941-1944. Пережить оккупацию». Это итог семилетнего труда с документами и свидетельствами очевидцев. В ходе работы Александр изучал румынскую нормативную базу (приказы, распоряжения румынского командования), русскоязычную одесскую периодику тех времен, архивные документы СБУ, уголовные архивные дела одесситов, арестованных после войны за коллаборационизм. Писалась книга два с половиной года. Получился объемный труд почти в шестьсот страниц с фотографиями и иллюстрациями.

— Эта книга — не учебник и не роман. Ее не прочтешь запоем. Это многогранная картина жизни оккупированного города, прежде всего — его жителей. Большая часть этих документов никогда ранее не публиковалась, а потому они будут интересны всем, кто интересуется историей Второй мировой войны, историей Одессы, — говорит Александр Бабич.
Прежде всего, эта срез жизни простых одесситов, которые оказались в условиях оккупации. Автор книги рассказывает:

— Что делает человек, когда в город приходит враг? Ну вот представьте: октябрьское утро 1941 года в Одессе: наши войска уже ушли, в город вошли оккупанты. Так вот, обыкновенный человек делает самые обыкновенные вещи: идет в туалет, умывается, готовит завтрак и уходит на работу. Да, основная масса людей, кроме тех, кто ушел в подполье либо стал участником партизанского движения, а это небольшая цифра, тогда пошла на свою обычную работу, потому что надо что-то есть, надо кормить семью. Все мужчины, в основном, на фронте, кто-то из них уже погиб. Дома — дети и старики. Выбора нет.

И всегда получается только так. Конечно, за исключением той категории людей, которым, по меркам пришедшего врага, не дано право на жизнь. Прежде всего — еврейское население.

«Румынская подстилка»

В книге Александра Бабича есть отдельная глава об одесских женщинах. Это основная часть семейных кормильцев в период одесской оккупации. Исследуя тему, историк приходит к выводу: одесситки разделились в тот период на две «категории». Одни максимально «посерели», словно растворились, стали незаметными. Другие — совсем наоборот, делались максимально «яркими». И это тоже от безысходности: надо как-то выживать.

Александр рассказывает историю, достойную кинофильма:

— Позже родился пошлый термин «румынская подстилка», а все ведь происходило от безысходности. В первую зиму 41-го года жилось очень бедно и сложно. Нет запасов еды, женщина одна, без защиты, а румын всегда придет на свидание с куском колбасы, еще и защитит от остальных… Я брал интервью у одного из одесситов, который поведал мне историю своего двора на ул. Нечипуренко. Там в годы оккупации была казарма. Так вот, местные жительницы двора сначала заводили романы с румынами, потом — с немцами. А вот когда в городе появились «добровольцы» (власовцы), то с ними-то как раз, как рассказывал очевидец, наши женщины никаких дел иметь не хотели. А вот на третьем этаже жила одна молодая одесситка, которая наотрез отказалась «общаться» ни с кем из оккупантов, никого к себе не подпустила. Оккупация окончилась, пришли с фронта мужья. Двору повезло: практически все они вернулись домой живыми. И все женщины дружно признались супругам в том, что происходило в годы оккупации. И что же? Той женщине, которая оказалась самой верной, муж попросту не поверил. Живущие рядом соседи его убеждали, доказывали, что жена его оказалась самой честной во дворе, а тот все равно не поверил, «долбал» ее потом всю жизнь.

Как возник одесский тезис «при румынах было хорошо»?

Александр говорит, что его всегда интересовало, откуда же пошли корни известного одесского тезиса «при румынах было хорошо». Он не случаен:

— Люди объясняют это так: «При румынах мы отъелись…». Это правда. Исследуя материалы, пришел к выводу, что городское хозяйство в годы оккупации очень быстро восстановили. С лета 1942 года в Одессе наступили сытные времена. Люди получали кредиты на собственный бизнес — с введенной фиксированной ставкой налогов. По сути, здесь возник НЭП. Была восстановлена система пенсионного обеспечения, причем пенсии назначались на основе советских трудовых книжек. При этом повышенные пенсии назначались тем, кто каким-то образом считался пострадавшими от советского режима.

Как поясняет историк, румынские оккупанты приняли город в качестве собственного трофея, и им нужен был порядок, «нормальная» спокойная жизнь. Им не нужна была разрушенная Одесса, ведь они уже считали город частью своего государства, его население — собственным ресурсом. Это очень отличалось от «подхода» немцев, которые из захваченных местностей выжимали все соки для Рейха.

За что казнили?

Самой большой трагедией Одессы в годы оккупации стало тотальное уничтожение еврейского населения. Убито было, как рассказывает Александр Бабич, по разным данным, от 108 до 128 тысяч одесских евреев.

— Понятие «убийство мирных советских жителей в годы одесской оккупации», по сути, включает именно уничтожение еврейского населения. Все остальные убитые — это, по моим подсчетам, 436 человек. Кто они? Это партизаны, так называемые заложники (попавшие в тюрьмы, которых потом при каких-то событиях «показательно» казнили). То есть, это те, кто по румынским понятиям становился «врагом режима». Кстати, не всех партизан уничтожали. Им давали и разные сроки отсидки в тюрьмах, у них даже были адвокаты, — говорит историк.

Александр делает акцент и на том, что в уголовном законодательстве румынских оккупантов, который действовал на территории Одессы в те годы, было много «расстрельных» статей.

Хроника же тех времен показывает: уголовные преступления в Одессе совершались очень часто. Очень много краж, изнасилования и так далее. Город потрясло изнасилование и убийство пятнадцатилетней девочки на Дерибасовской. Об этом писали все одесские газеты того времени, равно как и о том, что насильников отыскала полиция, а суд приговорил к высшей мере.

Можно ли не стать коллаборантом?

Между тем, в городе процветала культурная жизнь. В Одессе работали 12 театров, многие артисты переезжали сюда из других городов. В цирке — большая программа, работают 15 кинотеатров, активно развивается спорт. Одесские спортивные команды летают в Бухарест на турниры…

— Вероятно, самой показательной иллюстрацией того, что есть оккупация Одессы в годы Второй мировой, стало для меня одна фотография тех времен. Стоит румынский военный у театральной афиши, изучает репертуар одесских театров, а тут же — столб с висящим человеком на Александровском проспекте… Мне было очень важно сохранить баланс при написании этой книги, не скатываясь ни в чернуху, ни в восхваление оккупантов, и, к счастью, те, кто ее уже прочел, отзываются о моем труде именно так, — подчеркивает Александр Бабич.

Оккупация — это всегда некий феномен. А исторический вывод всегда один: во все времена вражеская армия никогда не приходит «во благо» живущих здесь людей. А люди в оккупации всегда ведут себя так же, как и в привычной мирной жизни. Одни в ситуации «на пике» становятся героями. Ну а самые низменные человеческие чувства в таких условиях всегда проявляются особенно остро.

— Если ваш сосед — сволочь, то, поверьте, при условиях, о которых я рассказываю, он первым побежит вас сдавать «новым властям». Евреев Одессы часто сдавали свои же соседи, потом они же вытаскивали пианино из их квартиры. Они же первыми бежали, когда город освободили в 1944-м, чтобы «сдать коллаборантов». А не стать коллаборантом в оккупации попросту невозможно. Нельзя прожить два с половиной года в городе, и никак не контактировать с оккупантами. Вы должны элементарно взять в руки их деньги и купить на них еду. И вы должны работать, чтобы получить эти их деньги. И журналисты идут в журналисты, слесари — в слесари, а музыканты — в музыканты, — делает вывод Александр Бабич.

И, кстати, судьбы многих одесских «коллаборантов» после войны — это отдельная очень тяжелая история…

Приобрести книгу «Одесса 1941-1944. Пережить оккупацию» можно во Всемирном клубе одесситов, туристическом агентстве «Тудой-сюдой», через страницу Александра Бабича на Фейсбуке.

Фото: Мария Котова