Две, почти не связанные друг с другом истории

История первая
На прошлой неделе разговаривала по телефону с одной из наших читательниц, приехавшей в наш город из Черкасской области. Перебраться в Одессу пенсионерку заставила жизнь. Возраст, болезни, да и ближе к детям захотелось быть. О малой родине вспоминает с нескрываемой грустью.

— Я, — говорит, — всю жизнь в школе проработала. Уважаемым человеком была! А здесь… Выхожу во двор, здороваюсь с соседями, а мне в ответ никто не скажет «Здравствуйте!». Молча взглядом провожают. Все какие-то чужие, и от этого одиночество еще острее становится…

История вторая
В моей парадной живет бабушка. У нее серые, почти белые глаза и седые волосы. Говорят, что у нее якобы где-то есть сын или дочь, но я не знаю наверняка.
Эта бабушка с утра до позднего вечера сидит на стульчике у входной двери в парадную. Каждый раз, когда я прохожу мимо нее, она спрашивает меня об одном и том же: нет ли у меня кислых помидоров и не слишком легко ли я оделась.
Когда я иду вытряхивать дорожки, она каждый раз хвалит меня: «Всегда она убирает!.. Чистюля!».
В прошлую субботу где-то около полуночи у меня возникло желание сделать уборку. Я пошла на улицу вытряхивать дорожки. Открыла дверь, вышла в парадную — а там бабушка: растрепанная, в халате поверх ночной сорочки. Бабушка перегородила мне дорогу:
— Ты не видела, где моя мама? — спрашивает меня отчаянно так.
Если честно, я перепугалась не на шутку: она же была явно не в себе.
— Нет, не видела, отвечаю, а сама пятясь, пятясь, выскочила во двор. Делаю вид, что выбиваю дорожки, а сама прислушиваюсь: слышу, что бабушка поднялась по лестнице на второй этаж, затем спустилась … Захожу с дорожками в парадную — а она стоит.
— Поздно так, а ее нет! — говорит мне.
На следующее утро рассказала об этой ночной истории своей молодой соседке:
— А-а! — равнодушно махнула рукой соседка. — У нашей бабки большой склероз: она забыла, что ее мама давно умерла. Она и нас с мужем недавно спрашивала: «Не видели, куда моя мама пошла?». Так вот мой муж ей и отвечает: «Видели! Она в магазин ушла!..»

Вместо заключения
Я вот думаю: живет человек, живет… доживает до старости, и оказывается, что никому он не нужен: ни государству, ни детям. Это очень грустно.