Почему врачи не отвечают за ошибки?

На телепередаче «100 дней новой власти» министр здравоохранения Зиновий Мытник больше часа рассказывал, как нужно ограничить рекламу лекарств, вернется ли свиной грипп, и почему страховая медицина — это хорошо. Но когда она будет введена и как она гарантирует ответственность врачей – из уст главного врача страны об этом не прозвучало ни слова. «Свідомо» отправило министру запрос. И решило разобраться: а почему в стране, где три десятка статей Уголовного кодекса предусматривают наказания для врачей-преступников, такие преступления, как правило, даже не расследуются.

Почему укол стал смертельным?
Дмитрий Кравчук, муж умершей Натальи:
— Спустя 10 минут после начала процедуры в кабинете что-то начало греметь, падать. Я зашел туда, Наталья билась в конвульсиях на полу. Гинеколог позвала другого врача, а сама давала жене нюхать нашатырь. Что такое позвать врача? Это кто-то ушел на второй этаж, нашел там кого-то, там взяли лекарства, спустились. Это заняло не одну минуту, а где-то до пяти. Когда врач пришел, он сам был в шоке, даже не мог попасть шприцом в ампулу от лекарства. Что кололи — не знаю. Судороги тогда уже были не такие резкие. Как бы это сегодня ни звучало, на тот момент уже было ясно, что ничего хорошего не будет…
Дмитрий Кравчук остался один с двумя маленькими детьми: двухлетним Матвеем и трехлетней Ульяной. В начале марта его молодой жене Наталье гинеколог сделала укол лидокаина. Через десять минут 27-летняя женщина умерла.
История Натальи Кравчук стала печальной иллюстрацией нашего исследования.

Украина не Британия — жаловаться некуда

Дмитрий Кравчук,
муж умершей Натальи:
— В течение первого получаса три раза приезжал катафалк из морга забирать ее. Я заперся в помещении и сидел сам, никого не было. Они ее бросили в таком состоянии, в таком виде ужасном. Только лицо накрыли белым полотенцем. И все. Я ее одел, укрыл и был с ней… Приехала милиция, стали опрашивать свидетелей. Эксперты районные, городские, министерство, прокуратура… Столько было людей — более 20. Комиссии шушукаются, у кого что не спросишь — иди к тому, к тому. Разговаривать было невозможно, футболили. Что дальше? Никто ничего не говорил…
В Британии независимое Национальное агентство по безопасности пациентов специально собирает информацию о нежелательных медицинских историях. В агентство могут обратиться и пациенты, и сами врачи (анонимно). Каждое заявление рассматривается и отправляется в общедоступную базу данных по каждой больнице. Любой может посмотреть, сколько претензий было к больнице, прежде чем туда идти.
А в Украине? Людмила Солоп в течение семи лет бесплатно защищала пострадавших в общественной организации «Всеукраинский Совет по защите прав и безопасности пациентов». Фактически Людмила стала основоположником медицинской юриспруденции в Украине. По ее подсчетам, только 10-15% людей пытаются доказать вину врачей.
— Количество обращений прямо пропорционально образованности и интеллектуальному уровню населения, — объясняет юрист.
А куда жаловаться? Специального органа по рассмотрению жалоб на врачей нет. В Министерство здравоохранения в прошлом году пожаловались 3 800 раз. Министерство признает, что жалобы даже рассмотрели далеко не все.

«Удобный» диагноз за бутылку

Дмитрий Кравчук,
муж умершей Натальи:
— Вот «Врачебное свидетельство о смерти» № 653Г от 19 марта 2010. Причины смерти установлены судебно-медицинским экспертом В.В. Богдаш: «Свидетельствую, что на основании вскрытия мной определена последовательность патологических процессов, состояний, которые привели к смерти, и установлены такие причины смерти: Т88.6 — анафилактический шок. У48.3 — осложнения, связанные с использованием анестезирующих средств местного действия».
У меня был личный разговор с патологоанатомом после вскрытия. Он подтвердил, что действительно у Наташи был полип, предопухолевое, предраковое состояние. Надо было срочно это делать. Это надо было обезболить и удалить. Он не мог много говорить, но единственное, что я спросил — диагноз. Какое бы горе ни было, но я интересовался, хотел быть в курсе, чтобы меня не «кинули», не выставили все неверно. Он мне объяснил. «Анафилактический шок»… Такой диагноз и я могу вам поставить после чего угодно. Но почему это было? Из-за лидокаина, понятно. Они написали по-хитрому.
Каждый умерший попадает на стол для вскрытия. Там патологоанатом ставит последнюю точку в жизни, точнее смерти пациента. Разрезая тело по кусочку, он видит все: от чего умер пациент, от чего его лечили, что пропустил врач.
— За бутылку коньяка, если хороший патологоанатом, можно договориться, что причина будет немного не полная, — рассказывает врач интенсивной терапии.
— Ну умер онкобольной от пневмонии. А врач ее даже не диагностировал — у таких больных она практически не проявляется. Все равно бы умер не сегодня, так завтра. Почему же «патологу» не пропустить этот факт, — прищурившись, следит за моей реакцией собеседник в белом халате.
Если родственники заподозрили криминал и обратились в суд, умершего разрезает не патологоанатом, а судмедэксперт. Обычно для медицинских дел — это тупик.
Дело 18-летней девушки, погибшей после аборта в клинике «Гинультрамед», уже девять месяцев лежит в Киевском городском бюро судебно-медицинской экспертизы.
— Дело медицинское, а все, что касается медицины, врачей, врачебных ошибок — это списывается, — рассказывает адвокат семьи девушки Дмитрий Евчун.
Круговая порука
Дмитрий Кравчук,
муж умершей Натальи:
— Потом пришли врачи: который делал укол и который реанимировал. Начали все лекарства, шприцы, что ей кололи, складывать в кулечек и забирать. Я их остановил и забрал все. Понятно, для чего они это делали. Тогда они оставили все в утке, забрали свой кулечек и ушли.
… Неделю назад интересовался результатами работы комиссии — их не было. Мне посоветовали забрать медицинскую книжку Натальи из больницы. Я не знаю, какая медицинская книжка оказалась у следователя, так как все медицинские книжки дома, я специально проверил. Я так понимаю, что этот гинеколог — она отдельную завела для этого лечения.

«Разбор полетов». Так врачи между собой называют комиссию, собираемую после смерти пациента в наших больницах. Этот разбор всегда проводится за закрытыми дверьми — без уведомления родственников. Главное — в комиссию включают врачей этой же больницы. Вы бы смогли разоблачить ошибку коллеги, за которую ему светит пять лет тюрьмы, зная, что завтра такой же коллега будет оценивать вашу ошибку?
«Ну зачем повторно травмировать близких», — врач терапии закрывает окно, за которым праздничный концерт ко Дню медика. — Их ведь уже не вернешь. А если по каждому делу обращаться в суд, кто будет лечить? Все только и будут бояться ошибиться».

Что ответили в Минздраве

— Медицина относится к виду хозяйственной деятельности с высоким риском для жизни. Мы это понимаем, — говорит Игорь Шпак, директор департамента по управлению и контролю качества медицинских услуг. — На все жалобы Министерство реагировать просто не может. По каждому случаю комиссия направляться не будет. Государство же также имеет свой кошелек…
Зато представитель Минздрава сообщил, что есть планы предложить включить в законодательство само понятие «врачебная ошибка». Сейчас в Украине его нет.

«Одесский форум» об одесской медицине
Одесские жертвы недобросовестных врачей борются с проблемой своим способом. Так, на «Одесском форуме» (www.forum.od.ua) существует целая тема, посвященная медикам-халтурщикам. Люди публикуют фамилии врачей и рассказы о том, как их лечение нанесло вред пациентам. Именно так пользователи форума пытаются предостеречь других от негативных последствий ошибок конкретных врачей.
Вот, например, тревожное сообщение одной из форумчанок:
— Стоматологическое отделение… Заведующий… То, что они маме натворили с зубами, мы будем еще долго вспоминать. Теперешний наш стоматолог с ужасом в глазах вытаскивал у нее из десен зацементированную вату!..
Увы, но подобных отзывов о врачах различной специализации на форуме — масса. Некоторые истории — даже со случаями летального исхода…

Врачи обречены ошибаться?
По оценке Министерства здравоохранения Великобритании, в 10% госпитализаций доктора причиняют больным вред. Это примерно 850 000 случаев в год. В Европе в целом картина такая же. Рабочая группа организации «Больницы для Европы» пришла к выводу, что каждый десятый пациент европейских больниц пострадал от нежелательных эффектов лечения.
Сколько в Украине? Такой статистики ни больницы, ни медицинская власть, ни правоохранители у нас не ведут…
Также нет никаких сведений, как много врачей ответили за свои ошибки.

Как в других странах?
В Британии каждое дело разбирается комиссией, составленной из врачей из разных больниц. Каждый член комиссии рискует собственным авторитетом и доверием пациентов, поэтому заинтересован как можно объективнее расследовать дело. Если комиссия доказывает вину врача, дело переходит к правоохранительным органам.
В Израиле ошибки врачей разбирает специальный этический комитет. В нем шесть человек: два врача, причем один из другой больницы, юрист, психолог, представители общественной и религиозной организаций.

Мария ЗЕМЛЯНСКАЯ, бюро журналистских расследований «Свідомо», специально для «Одесской жизни».

Автор: