Забытый герой Одессы — Вацлав Радолинский

«Князь» с улицы Пироговской

В 2001 году, в своей книге о жизни известного в свое время антиквара Ивана Володина, я впервые упомянул о подвигах и судьбе друга детства его — Вацека Радолинского. Одессит с улицы Пироговской, 3, по праву рождения родовитый барон Радолин фон Радолинский, личность неординарная.

— Получивший в нашей компании за свое «нетрудовое происхождение» дружеский титул «князь», — вспоминал Володин, — Вацек был выходцем уже неведомого нам мира, о котором напоминали еще не потерявшие былого лоска кварталы приморской Одессы, величественные памятники Первого Христианского кладбища, да еще тени женщин в черном, — дам из привилегированного в прошлом общества, пред алтарем Ботанической церкви, с гордыми и в то же время скорбными лицами.

Перед войной Вацлав успел закончить Водный институт, начал публиковаться в газетах как журналист. Оставшись в городе во время оккупации, он служил репортером в румынской городской газете «Молва». Обвиненный оккупационными властями «в нелояльности Румынии», Радолинский, имевший «в Европах» многочисленную родню, спасся в Чехии. Там он проявил себя как видный герой Сопротивления фашизму, особенно в Пражском восстании в мае 1945 года. Правда, свои подвиги в условиях конспирации он совершил под боевым псевдонимом Соколов.

Летающий «кошмар Европы»

В те майские дни Вацлаву с риском для жизни удалось раздобыть совершенно секретные чертежи новейшей авиационной техники нацистов («летающих тарелок»), которая создавалась и прошла успешные испытания в Праге.

Как вспоминал очевидец:

Это был необычный странный объект, диск, у которого отсутствовали крылья. С виду — «летающая тарелка», имела в своей середине кабину с куполом из плексигласа. Со всех сторон виднелись реактивные сопла». Известно, что по заказу СС было построено 15 прототипов. У них внизу был пропеллер, и они имели реактивный привод.

Стать последним «кошмаром Европы» «летающие тарелки» Гитлера не успели. Накануне прихода в Прагу Красной армии германские конструкторы вынуждены были уничтожить завод «Шкода», где строили «тарелки», вместе с опытными образцами. Чертежи этого секретного оружия и обнаружил во время восстания Вацлав, как инженер оценил их значение и смог в дальнейшем передать советской стороне. Но после возвращения в СССР они не спасли Вацлава от 10 лет сталинских лагерей.

Об этом Вацлав Мечиславович рассказывал в своем последнем письме Ивану Володину в 1980 году:

«Дорогой мой!

Ты и представить себе не можешь, как глубоко и сильно взволновало меня твое письмо. Позвал вдруг неожиданно такой знакомый голос из давно и навсегда ушедшего детства. Всколыхнулись из самой глубины душевной воспоминания о лучших годах нашей жизни, лучезарного золотого детства с его увлекательными, почти сказочными битвами батальонов оловянных солдатиков, с чуточку варварскими играми в зарослях заброшенного сада «милиции», в руинах которой мы находили на стенах подвалов надписи кровью и белых, и красных, в индейцев с копьями из здоровенных стеблей подсолнуха и стрелами с железными наконечниками. Вперемежку с хождениями «в Отраду» через знойный, пустынный Юнкерский переулок на спуск к почти первозданному, почти безлюдному живописному пляжу… Все это ушло безвозвратно, и воспоминания сейчас как-то сжимают сердце.

Ну а потом незаметно подошла наша немного легкомысленная юность с ее первыми влюбленностями… Горечь разочарований стала накапливаться значительно позже, а тогда «как хороши, как свежи были розы», как опьяняющи были польские танго. Мы выросли рядом. И нашу дружбу детских и юношеских лет ничего не омрачало… Поэтому тем более так радостно было мне твое письмо, мой добрый, дорогой друг и товарищ… За прошедшие 37 лет жизнь меня швыряла и била основательно. В 43-м прокуратура румынского военно-полевого суда в Одессе начала следствие по обвинению меня в «антигосударственной деятельности, направленной на подрыв германо-румынской дружбы». Я тогда чудом избежал петли или пули. Потом была Прага… за восстание президент Бенеш лично повесил мне на грудь «Военный крест Чехословакии — высший боевой орден… Но, как говорится, на мою голову, во время боев за Прагу, т.е. в дни восстания, в руки мне попали документы «строжайшей секретности» о новых видах немецкого оружия. 20 августа я должен был лететь в Москву, но 19-го вечером меня задержала контрразведка СМЕРШ. Полковник Терин твердил одно и то же: «Где архив, приготовленный для Москвы?». Я хорошо понимал, что если он его получит, то я просто исчезну. Да и вообще очень противно стало.

Дело «лепили» почти полтора года, потом трибунал увенчал его 10 годами… В режимном «Степлаге» (Казахстан) я пробыл только 7 лет, меня освободили в 56 году, через 3 года после смерти Джугашвили (Сталина)…»

После освобождения из лагеря Радолинский долго работал консультантом на Московской киностудии, Ялтинском ее филиале. Проживал он в городе Кисловодске, на улице Украинской, 21.

Под именем Владислав Радоленский он известен как автор сценария известного в свое время фильма «Ход конем», в котором участвовали такие знаменитые артисты, как Михаил Пуговкин, Анатолий Папанов, Савелий Крамаров, Афанасий Кочетков, Татьяна Пельтцер, Станислав Чекан, Юрий Белов.

В заключение Вацлав писал: «Самой яркой страницей жизни было Пражское восстание. Самые темные, мрачные страницы — следственные тюрьмы, пересылки, лагерь.

Еще раз повторяю — твое письмо — голос лучшей поры нашей жизни. Спасибо!… Мы непременно встретимся»…

Встреча Володина с Вацлавом действительно вскоре состоялась, но она оказалась последней.

Увы! Дальнейшая судьба этого незаурядного одессита, героя Второй Мировой Войны, неизвестна.

В 2016-м я от имени Одесской организации Союза журналистов Украины отправил на имя Посольства Чехии в Украине запрос об участии Радолинского в Пражском восстании. Ни тогда, ни в 2019 году ответа не последовало.