Куда уходят дети?

Закончился учебный год, и выпускники школ радостно предвкушают взрослую жизнь. Большинство вчерашних школьников после 18 лет ждут вузы, работа, путешествия, а потом и жизнь в собственном доме. Выпускников интернатов, вчерашних детдомовцев, ничего из этого не ждет. Их будущее было украдено задолго до того, как они стали взрослыми. Что происходит с ребятами из детских домов-интернатов, когда государство перестаёт считать их детьми? «Одесская жизнь» расспросила об этом Нану Николаевну Смирнову — женщину, которая посвятила спасению детдомовцев последние 20 лет жизни.

Дети разные, а беда одна

На странице одесского форума Нана Смирнова пишет скромно: «Мы — волонтеры с 1999 года». Несколько лет назад юридически это было оформлено как «Международный клуб волонтеров». Направления разные: помощь одиноким пожилым вдовам, детским домам и приютам, домам престарелых. Но главное выделено: «Основная миссия — обучение сирот-выпускников детдомов, трудоустройство, помощь в социализации».

К миссии своей Нана Николаевна относится предельно серьезно.

— Сначала у меня было две комнаты в коммуне, и туда ко мне 9 человек пришли — можете представить себе! Спали в ряд на полу, потому что куда еще? В итоге пришлось снять трехкомнатную квартиру для этих детей, так и живем.

В этой квартире одни дети сменяют других. Несколько лет, которые они проводят здесь после интерната, уходят на то, чтобы научиться простой человеческой жизни.

— Дело даже не всегда в том, что им некуда идти, — объясняет Нана Смирнова. — Есть важный момент, который я до всех пытаюсь донести, но никто не слышит: их не научили чего-то добиваться. Они жили в детдомах по указке. Их водили строем, кормили, одевали. По часам — в туалет, по часам — в душ. И когда они попадают в свободную взрослую жизнь, то элементарно не понимают: а что теперь вообще делать?

5 квартир в год на город

Нана Николаевна объясняет, что два года назад ситуация с жильем для детдомовцев была просто ужасна. С ноября 2017 года стало легче: пришли две субвенции на покупку домов. К сожалению, только по области.

— По городу у нас, например, есть мальчик Дима, ему 23 года. И он 65-й на очереди в Приморском районе. Поскольку дают 5 квартир в год, то он на пенсии уже будет, а жилья еще не получит. Кроме этого Димы, у меня все остальные дети с области были. И поэтому я знаю точно, что еще 2 года назад там была кошмарная ситуация с детьми после детдомов. Они просто выходили на улицу — и пропадали. Цыгане их подбирали. Они работали на цыган буквально за похлебку и место для сна… Я лично знакома с такими ребятами. Но с прошлого ноября по области уже многим детям купили дома. Там это не так дорого, как в городе. А в Одессе с жильем такой же армагеддон, как и был.

Их не хотят брать на работу

Детдомовские дети бывают разные. Как и все дети. Отличает их одна общая беда: ужасающая растерянность перед жизнью.

— Важен характер, — рассказывает волонтер Нана Смирнова. — Те, что посильнее, выкарабкались, школу закончили, работают, есть прогресс. У меня из таких сейчас только два старших мальчика. Все остальные вышли в мир, живут самостоятельно. А те, что послабее, так и не научились. До 17-18 лет они в стаде ходили — не знают в жизни вообще ничего.

С трудоустройством у таких детей тоже серьезные проблемы.

— Их не берут на работу, как правило. Знаний нет, и по ним это видно. Я лично возила парней в несколько супермаркетов трудоустраиваться. Их не хотели брать, когда узнавали, что нужно обучать. И речь даже не о том, чтобы стоять на кассе! Просто в зале — у них не получается работать, они по той же накладной не разберутся с товаром.

Обычному человеку трудно понять, как растут дети-сироты в интернатах. Сложно представить жизнь, в которой не формируются нормальные социальные навыки. Свой особенный отдельный мир. Но жить их, в конце концов, отправляют в общий.

— Мои сыновья с определенного возраста, довольно маленького, могли сходить в магазин. Учились самостоятельно рассчитать что-то, спросить у людей, выбрать товар, понимаете? Мы даже не обращаем внимания, когда учим этому своих детей, просто автоматически. А этих — не учат.

Они не поступают в вузы

Нана Николаевна вспоминает, что когда взяла к себе первых пост-детдомовцев, к ней приходило много журналистов: снимали, писали, расспрашивали.
-Обидно, что результата по всем этим публикациям не было никакого. Я так и осталась одна с этими детьми.

Отреагировала только Елена Буйневич, начальник департамента образования. Она разыскала Смирнову и предложила помощь по обучению ее подопечных в вечерней школе ?25.

— Огромная благодарность директору этой школы и Елене Буйневич! Они много сделали, чтобы эти дети получили образование, знания, а не просто «корочки». С ними там занимались, понимая, что базовых знаний практически нет. В итоге дети достойно закончили девятый класс, а кое-кто и одиннадцатый в этом году. Хотя пришли с полным нулем по всем предметам. Но минус в том, что никто из них не поступит в вуз. Потому что за это время догнать школьный курс математики практически невозможно. Тем более, школа все-таки вечерняя. Вот мальчик у нас хотел поступить — у него украинский язык отличный. Хорошо пишет, грамотный, я сама филолог, мне это близко. Он очень хотел пойти получать высшее образование. Но ясно, что ВНО по математике он не сдаст, так что мы даже подавать документы не пошли. Такие дети поступают крайне, крайне редко.

Они не знают цену деньгам

— С деньгами у них огромная проблема. Им же дают пособие. У кого по смерти родителей — побольше, у кого совсем мало. Но какая-то сумма каждому приходит, когда они оканчивают ПТУ и 2-3 месяца отрабатывают официально. Они эти деньги просто в три дня теряют. Покупают телефон за 15-16 тысяч гривен, а через две недели есть нечего. У нас случай был — за 700 гривен девочка такой телефон продала. Эти 18-летние — как младенцы! И все случаи с детдомовскими такие похожие, однотипные, что я понимаю: это не проблема конкретного ребенка. Это проблема системы, которая их растит.

Просто давать им в таком состоянии ума жилье — бесполезно. Они могут потерять его в течение нескольких месяцев. Я знаю много таких случаев. И вообще нужен закон по охране детей-сирот. Это ущемление свободы, но нужно, чтобы они не имели права продать квартиру без разрешения хотя бы тех же соцслужб. А то ведь мальчишка сидел в интернате, а тут вышел — и ему предлагают целую кучу денег, прямо сейчас. Зачем ему та квартира, с такими-то деньгами?

Как изменить ситуацию?

Нана Смирнова уверяет, что все службы по делам детей исполняют свои обязанности, претензий нет. Но работают в рамках все той же «калечащей» системы детских домов-интернатов.

— Правда, сейчас наша городская служба по делам детей и мэрия мне предложили открыть таки детский дом семейного типа. И взять 14-летних одесских мальчиков, у которых умерли мамы. Сейчас решаем этот вопрос на официальном уровне. Мне очень понравилась инициатива. Первый раз вижу, чтобы таких больших детей предлагали в семьи. Подростков обычно никто брать не хочет. И очень хорошо, что предложили мне! Домашние дети теряются в мире интерната, они совсем не умеют выживать.
У меня есть огромный опыт за все эти годы. Есть система, с чего начинать учить. Я делала поначалу ошибки, начиная грузить, что они — взрослые, должны знать определенные вещи… Нет, не должны. Потому что интернат — это машина, механически обрабатывающая детей.

Их нужно раньше выпускать в мир и давать хоть какие-то виды свободы. В детские дома семейного типа. Может быть, в небольшие дома, человек по 5-7, где бы их вел взрослый ментор. Тогда что-то можно воспитать в них. Я вижу, что за 1,5-2 года они развиваются и умнеют на глазах. Хотя бы год с ментором, небольшой группой, не в интернате — это очень многое бы изменило! Дело упирается в отсутствие средств. И в старую систему. А неравнодушных людей у нас достаточно, справимся!

В интернатах Украины сейчас находится 106 тыс. детей. Основная причина попадания детей в интернаты – бедность семей. Каждые 3 месяца пребывания ребенка в интернате приводят к задержке развития на месяц.

По принятой госпрограмме, к 2026 году в Украине не останется интернатов. Государство откажется от функции воспитания детей и будет помогать семьям, в которые они попадут.

По статистике, 20% выпускников интернатов имеют судимость. 14% занимаются проституцией. 10% на протяжении двух лет после выпуска заканчивают жизнь самоубийством. И только 10% нормально уживаются в обществе.

Тая Найденко