Легенды Одессы: Белеет парус, увы, одинокий

Вроде бы морской бизнес стремительно меняется. Слово «бродяжничество» отошло и его сменило слово «подфлажничество», а гордое слово «флот» уплыло от украинских берегов в далёкое прошлое. А ведь ещё совсем недавно было в Одессе ЧМП, этакий Голиаф. Но появились несколько предприимчивых Давидов с этакой волшебной палочкой, очень похожей на дубину. Они взмахнули палочкой, в смысле, размахнулись, сказали волшебные слова: «Крэкс, фэкс» — и ЧМП пришёл «пэкс».

Зачем Англии два парохода

А вот в ХІХ веке такого быть не могло. И дело не в том, что не было Давидов (чтобы Одессе не нашлось людей с таким типично одесским именем и таким нетипичным для Одессы алчным блеском в глазах), просто в Одессе было штук 80 пароходств. Завалить одного великана — куда ни шло, а завалить 80 — дубин не напасёшься.

Использование здесь библейских реалий обязывает вспомнить об одесском Создателе, которому было скучно создавать банальные землю и воду, и он сразу подарил одесситам пароход. Историки полагают, что всё началось с генерал-губернатора М.С. Воронцова. И вот тут мы с ними поспорим, ибо по нашей версии всё началось с жены Воронцова, вернее, с одной её реплики:

— Миша, — сказала однажды Елизавета Ксаверьевна после завтрака, — просто перед соседями неудобно. Имеем дачу в Алупке, а добираемся до неё чёрт знает на чём. Вон в Англии целых два парохода, а у тебя ни одного. А ту Англию с твоим краем даже неловко рядом ставить! Может, ты ещё прикажешь мне в Алупку брассом плыть? А у меня и купальника подходящего нет — всё какие-то закрытые. Как народ на жену губернатора посмотрит, если купальник закрытый? Скажут: «Она что-то от народа скрывает!».

Михаил Семёнович свою жену знал хорошо, а Англию ещё лучше — в детстве там жил — вот и задумался: «Действительно, зачем Англии два парохода? Надо один у них купить. А то я у нас уж один пароход построил и назвал «Одесса», хотя на язык другое слово просится. Так ведь другого не стоило и ждать — пароход россияне строили». В общем, 16 марта 1826 года Воронцов попросил командира Черноморского флота вице-адмирала Грейга поторговаться с англичанами насчёт одного из их пароходов. Так в одесском порту задымила английская пароходная труба, и установилось регулярное сообщение не только с Крымом, но, главное, с Константинополем (там и продукты посвежее, и цены пониже).

Зависть — двигатель прогресса

А в 1833 году в Одессе было учреждено «Черноморское общество пароходовладельцев», в 1845 году преобразованное в «Одесскую пароходную экспедицию». Так родилось первое на Чёрном море пароходство. Доход «экспедиции» (150 тысяч рублей серебром в год) многих заинтриговал и раззадорил.

Зависть — мощный двигатель прогресса. И в 1857 году, чтобы новое доброе слово «пароходы» сделать созвучным старому доброму слову «доходы», в Одессе появилось знаменитое Русское Общество Пароходства и Торговли (РОПиТ). Что интересно, в 1857 году у общества было каких-то 5 пароходов, а в 1859 году — уже 41. Значит, дела шли совсем недурственно — заграничные линии уже связали Одессу с портами Средиземного моря. А контора РОПиТ расположилась в бывшем особняке графа С.Ю. Витта на Ланжероновской, 1 (где в советское время базировалось и ЧМП), для чего графа пришлось пристроить в столицу премьер-министром. Это, ясное дело, было несравнимо с его одесским положением: в Одессе о Витте говорили только хорошее, а кто слышал, чтобы хорошо говорили хоть об одном премьер-министре.

А в 1878 году в Одессе был создан «Доброфлот», причём, на народные пожертвования. В общем, одесситы скинулись, кто чем мог: кто дал деньги, кто подкинул здание пароходства. Правда, не все были богаты, поэтому один двор по Малой Арнаутской смог дать только три парохода. «Доброфлот» не стал размениваться, как другие, скажем, «Русско-Дунайское пароходство» (Дерибасовская, 6), на рейсы в Килию или Рени, а сразу взялся за государственные заказы по линии Одесса—Сахалин. Это туда. Обратно заглядывали в Китай — не мотаться же порожняком через полсвета. Везли то, производство чего в Китае было налажено лучше всего, то есть китайцев. Если учесть, что на Сахалин согласно госзаказу из Одессы везли каторжников со всей России, то, понятное дело, обмен на китайские поставки был равноценным.

Делать приятное людям

Один из таких рейсов вообще врезался в память всей России. Не сам рейс, а его пассажирка. Казалось бы, хрупкая, небольшого росточка женщина, но с каким неординарным, запоминающимся именем — Сонька–Золотая Ручка. Известная воровка таки попалась, ну, и загремела на каторгу.

Половина Одессы пришла в тот день в порт. То ли попрощаться, то ли проводить, то ли просто спросить: «Я извиняюсь, Соня, не скажете, где моя норковая шуба? Речь не об вернуть — просто интересно». Тут же на Карантинном молу уже присутствовали начальник Одесского порта Перлишин и полицмейстер полковник Бунин. Но все кого-то ждали. И он приехал — градоначальник генерал П.А. Зеленой. Он был галантен (что значит офицер!). Самолично подошёл к Соньке и склонил голову. Она ответила безукоризненным реверансом (насколько может быть безукоризнен реверанс в каторжной робе). И тогда Зеленой полез во внутренний карман мундира и достал затянутую в бархат коробочку. Извлёк из неё образок на цепочке и надел на шею узнице.

— Хочу, мадам, сделать вам приятное. Это ваш образок, изъятый при обыске. Мне разрешено вернуть его вам. Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, он ещё хранит ваше тепло.
Сонька стала серьёзной, кивнула и тоже полезла в карман робы:

— Тогда и я хочу сделать вам приятное, генерал, — раскрыла кулак, в нём оказались золотые часы с накладным царским гербом в окружении рубинов. — Мне не кажется, а я абсолютно уверена, что часы ещё хранят ваше тепло.

Генерал машинально провёл рукой по обшлагу мундира, из-под которого выскользнула изящная, но пустая цепочка — а ведь ещё минуту назад на ней висели часы с накладным гербом в окружении рубинов.

Присутствующие, столпившиеся на Карантинном молу, зашептались: «Тонкая работа!». Трудно сказать, что они имели в виду: часы, цепочку или работу профессионалки. И тогда Зеленой произнёс историческую фразу:

— Как замечательно, мадам, что наши профессии не разучили нас делать приятное людям!

Купить мороженое или смотаться в Крым

Приятно, что в Одессе в те времена профессия «владелец пароходства» была востребованной и почётной. Каких только не было пароходств! Иногда для этого хватало одного-единственного судна. Если оно давало жить безбедно владельцу и городу — что ещё нужно?! В Одессе были и «Пароходство Фальц-Фейнов», чей потомок позднее стал знаменитым меценатом (не с тех ли денег); и «Буксирное пароходство Анатра», на аэропланах которого летал С. Уточкин; и вечно конкурирующие пароходы «Тургенев» и «Васильев», описанные В. Катаевым. Попала в историю и шхуна «Паванна», владельцем которой был единственный сын Достоевского Фёдор Фёдорович Достоевский, больше, правда, прославившийся не на море, а своими проигрышами на ипподроме.

А какое великое множество было в Одессе пароходств с иностранным профилем. Итальянское «Флорио Рубаттино», «Австро-Венгерский Ллойд», английский «Тридент», французское «Мессажери-Меритим».

Такая плотность конкурентов рождала даже не низкие, а совсем анекдотические цены за билеты на Черноморские линии — 15 копеек. В советское время порция мороженого или поездка в Аркадию на морском трамвайчике обходились дороже.

Даже одесская улица Пантелеймоновская тоже имела причастность к пароходству — Пароходству Паломническому. Царское правительство считало, что забота о духовности народа прямая обязанность правительства. И в Одессе было выстроено Пантелеймоновское подворье, где паломники, желающие посетить святые места, собирались, трудились на благотворительных работах, отрабатывая свой проезд и проживание на месте, а потом все поднимались на палубу парохода «Афон» и плыли уже в Афон греческий и Иерусалим. И что обидно: подворье стоит, и мечтающие о паломничестве есть, даже в правительстве, понимают, что грехи замаливать надо, уже пора. Но и представителей властей надо понять: такие паломники в пятизвёздочном скиту с двумя туалетами и всего одним джакузи жить не будут — ещё за бомжей примут.

Что сказать в заключение? Есть такая загадочная страна Швейцария. В чём загадка? — спросите вы. Дело в том, что там учебных заведений, где учат на моряков, больше, чем в Украине. Но если вы заберётесь на самую высокую гору Швейцарии, то как не вертите головой, вы всё равно не увидите моря. Моря нет, а флот есть. Так вот, Украина ещё большая загадка для Европы — море есть, а флота нет. Вы снова вправе задать вопрос: а на кого же тогда работают наши мореходки? Вопрос не к нам, да это и не вопрос, когда ответ на него знают все. Может быть, поэтому на днях Швейцарию приняли в Шенгенскую зону, а нас послали… нет-нет, европейцы очень интеллигентный народ — послали за шенгенской визой.

А ведь когда-то совсем не загадочно, а очень даже логично жила Одесса: сюда приплывали и уплывали — уплывали пароходы, а приплывали доходы. Как это было правильно, ну, и красиво.

Валентин Крапива