В 2014 году каждому украинцу в Крыму пришлось сделать выбор: уехать или остаться. Но для украинских военных в Крыму выбор шел между верностью присяге и долгу — и предательством. В 2014 году «Одесская жизнь» писала об украинских военных из 36-й бригады береговой охраны, с честью вышедших из Крыма. Тогда они вместе с семьями нашли временный приют в Одессе.
Опасные моменты в Крыму
— В 2013 году мы служили в Перевальном (Симферопольский район, Крым), — вспоминает Юлия, жена командира Юрия Головашенко. — И 22 февраля 2014 года нас оккупировали. Началось все это «кто за, кто против». Муж мой на то время был командиром горно-пехотного батальона, 70% батальона было за него. Но командир бригады заявил ему: мы тебя заставим или сложить оружие и спокойно выйти в Украину, или служить России.
Детей мы вывезли, а сами остались. Наш комбриг Стороженко был за Россию, в баню ездил с российскими командирами, замполит с Аксеновым вместе учился. В общем, у них все было слажено уже давно. Но мы не собирались сдаваться.
Женщинам и гражданским разрешили не ходить на работу, пока все не «утрясется». И я уехала в Белую Церковь навестить детей. Стороженко решил тогда через меня отомстить Юре и заявил: если завтра ее не будет на построении — уволю по несоответствию! Но я успела к утру. Тогда начали угрожать мне: если не повлияю на мужа, то перережут всех моих родственников в Крыму. Мы понимали, что никто этого делать не будет…
А когда сверху дали разрешение выходить военным, было построение всей бригады тремя частями: кто выходит, кто остается и кто увольняется. Из всей бригады 253 человека решили выходить в Украину. И мой муж по званию и по должности стал во главе 36-й бригады береговой охраны, она как раз выходила с территории Крыма. Мы забрали печати, знамя, я забрала финансовые документы как бухгалтер. 18 марта выехали 22 машины…
Четыре дня под Одессой
Бойцы 36-й бригады на полигоне Широкий Лан, сентябрь 2015
Семьи военных разместили в санатории «Куяльник» под Одессой. Выехали только жены с детьми. Мужчины остались в Крыму, забирали оружие и технику. А семьи оказались в безопасности, но без самого необходимого. Все имущество находилось в одной огромной фуре, все деньги — на заблокированных карточках «ПриватБанка». И тогда кто-то написал об этом в «Фейсбуке». А Одесса откликнулась.
— 4 дня у меня телефон был просто красный, — вспоминает Юлия. — Люди звонили и приезжали постоянно. У нас было много маленьких детей: младшему 3 месяца, старшему 13 лет. Не было ничего, даже тетрадей для школы. И нам привозили буквально все! Те же волонтеры приезжали потом к нам и в Очаков, и в Николаев, постоянно помогали.
И никаких сожалений
Комбат Юрий Головашенко
После военных расквартировали в 5-м военном городке под Николаевом. Разблокировали карточки — стало легче. Они были разбросаны служить по блокпостам под Одессой и по полигонам в охрану. Никто не уволился, даже те, кто вроде бы хотел уходить. Муж Юлии, Юрий Головашенко, уехал в АТО и с августа по декабрь был там — командиром 2-го батальона 72-й бригады, стоял на Гранитном, был ранен, серьезно контужен. И тогда опять во всем помогали волонтеры, ведь армия только становилась на ноги. 2015-2016 годы Юрий прослужил заместителем начальника управления в Генштабе, позже — Силы специальных операций (там же служит и Юлия). В сентябре 2017-го он принял командование 57-й бригадой и находился в АТО в Донецкой области.
У Юлии Головашенко родился третий ребенок. Семья живет в Киеве, где получила двухкомнатную квартиру. Большая часть тех военных, кто выходил с Головашенко из Крыма, осталась служить в Николаеве. Некоторые получили квартиры.
«Тогда начали угрожать мне: если не повлияю на мужа, то перережут всех моих родственников в Крыму. Мы понимали, что никто этого делать не будет…»
Бред. Кто угрожал? Должность, звание?