Генеральный план наступления
Одесситам всегда был присущ боевой дух. Особенно в критические для города дни. Одесситы так и говорили: «Уж если мы выстояли в Крымскую войну при наступлении англо-французской эскадры, то наступление Нового
года нас не сломит. В крайнем случае, скрутит. Ничего, выстоим!».
Практически каждый одесский дом накануне Рождества и Нового
года напоминал Генеральный штаб, где планировалась воинская операция под кодовым названием «Праздник». Глава семейства обеспечивал тылы, т.е.
финансирование. Дедушка, герой ещё той, 1812 года войны, обеспечивал моральный
дух, т.е. панику. Женские мобильные части брали на себя разведку боем, т.е. с боем отбивали у главнокомандующего все опрометчиво оставленные им на видном
месте деньги и отправлялись на неравный бой не за какие-нибудь там Эльзас и Лотарингию, а за красоту и очарование. Попутно решались, понятное дело, и другие стратегические задачи: во-первых, украшение стола (выраженное в литрах);
во-вторых, убранство угла (воплощённое в шарах и иголках); в-третьих,
обеспечение восхищения (реализованное в этом году приподнятой линией талии и непременно зауженным рукавом).
Причём только на словах всё это казалось простым и лёгким. А прорвать стену истеричек, окруживших прилавки?! А не уступить ни пяди в ожесточённых боях у кассы в каждом магазине?! А устоять против превосходящих
твои слабеющие силы соблазнов?! Да просто протолкаться на улицах! Особо людно
было на улицах Ришельевской и Дерибасовской. Но и другие очаги торговли тоже
готовы были нанести невосполнимые потери кошельку.
Поскольку ни мне, ни тебе, дорогой читатель, увы, не суждено
уже побывать в тех благословенных временах, доверимся свидетельствам очевидцев,
хотя не будем забывать, что даже суд доверяет свидетелям с оглядкой.
В Одессе не тот прикс
Конечно, перво-наперво ноги сами вели одесситку в «первоклассный дамский конфексион», как гласила реклама магазина «ОЛД ЭГЛАНД»
(ул. Ришельевская, 6, дом Пурица). Манто, меха, костюмы. Причём, реклама не только приглашала, но и угрожала: «Муж, не серди свою жену! Купи ей горжетку в »Олд Эгланд«. Мужья трусливо сдавались и покупали. А куда им было деться?!
Тут же, буквально рядом (ул. Ришельевская, 16), располагался
магазин Якова Гальперина, большого знатока дамских фасонов и тайн
ценообразования. Причём сам Гальперин этого не скрывал, так и писал в витрине
своего магазина: »Цены вне конкуренции«. Но тут надо открыть секрет: Гальперин
и не мог иметь конкурентов — таких цен не было ни у кого. Но вы пощупайте его
мех, а потом говорите.
Теперь о главном. Любая одесситка небезосновательно считала,
что главным украшением новогоднего стола должна быть всё-таки она, вернее, её
новый наряд. А это могла гарантировать только великая, несравненная Мария Озерская.
Что делало мадам Озерскую такой? Ответим: она регулярно ездила в Париж (или делала вид, что ездит в Париж). Во всяком случае, она торговала всем парижским.
А брала ли она это в шикарном парижском Бон Марше или в щедром парижском Сэконд
Хенде, это уж на её совести.
При этом дамы никак не могли поделить между собой
благосклонность мадам Озерской. Их гипнотизировала её любимая фраза: »Париж —
это не Одесса. Не тот шик и не тот прикс«. Чтобы вам не рыскать по словарям,
проясним насчёт »прикса« — это »цена«. Да, Парижу было не угнаться за ценами
мадам Озерской!
Свой салон знаток прикса расположила на ул. Екатерининской,
2, как раз против памятника Екатерине ІІ. Против Екатерины Озерская ничего не имела, а вот Екатерина ІІ имела. Даму, одетую в роскошное платье от Озерской,
легко путали со статуей императрицы. Так вот, Екатерина быть Второй, пусть даже
в Одессе, соглашалась только римскими цифрами.
Ещё одним знатоком женских фасонов, который смотрел на парижскую моду как на свою собственную, был мсье Байерле (ул. Жуковского, 33).
И хотя на соседней Еврейской улице ещё не построили здание, в котором легко
развязывают языки иностранным агентам, мсье Байерле в одесской прессе сам всех
оповестил, что он «находится в агентурных связях с Парижем — еженедельно ждите потрясений».
Короче, это был типичный террорист, который то подсовывал одесситкам
взрывоопасные шляпки, то травмировал слабонервных каракулевыми манто, а то лишал зрения мужчин женскими корсетами замедленного действия.
А француз был бы предпочтительней
Понятно, что, готовясь к традиционному новогоднему балу в Благородном собрании, одесситки заботились не только о том, что их прикрывало,
но и о том, что их возвышало. Чувствую, что вы ещё не понимаете, о чём речь. Речь
об интимном, о чём не принято говорить вслух, поэтому давайте поговорим. Нет,
пусть лучше это сделает умно и тактично реклама. Читаем: «Каким образом можно
получить красивую грудь?». Действительно, интересно.
Этот деликатный вопрос решал в Одессе, травмируя психику
дам, т.е. ничего не скрывая, доктор Эрнст Гейер (ул. Екатерининская, 27). Он,
видимо, как и реклама его крема «Brillant», считал, что грудь в идеале должна
быть «высокой и трогательной». Не в том смысле, что любой мог потрогать. Тут
был нюанс: трогать мог любой, но не любую, причём плата по прейскуранту. Это
последнее особенно возмущало светских дам, потому что у них и плата была
пониже, и грудь повыше, чем у тех «трогательных» дам полусвета. Но доктор Э.
Гейер умело сглаживал сословные противоречия, собственноручно показывая, как его крем сглаживает ранние морщины, и при этом… читаем: «это никак не отражается на талии и бёдрах». Ох и далеко же забирался доктор!
Но, видимо, крем «Brillant» действительно творил чудеса,
потому что прохожие регулярно видели на Екатерининской улице множество
счастливых женских лиц. Что ж, похоже, доктор Э. Гейер (очевидно, немец, хотя
француз был бы предпочтительней) знал, что нужно женщине для счастья.
Конечно, доктор Гейер был в Одессе не одинок. Мы имеем в виду крем «Эмаль-Рафаэль» провизора Ф. Фан-Юнга (ул. Преображенская, 50),
который «вызывает естественный румянец лица». Причём, что это был за румянец —
стыда или удовольствия — мы уже не узнаем. Но знаем, что и то, и другое женщине
не противопоказано. Главное, на что напирал провизор Ф. Фан-Юнг (не исключено,
что последователь Карла Юнга, который с Зигмудом Фрейдом чего-то там намудрили
с нашим либидо) — дескать, женщина крем «Эмаль-Рафаэль» должна употреблять
очень и очень осторожно, потому что она сразу молодеет на двадцать лет. После
чего любому мужчине сразу кажется, что она «токи-токи из гимназии», и, как результат, хочется проверить, насколько глубоки её знания и почему гимназии
называются женскими, хотя учатся в них вроде бы девушки.
Сверкать, и никаких гвоздей!
Вот, пожалуй, и всё, что нужно, чтобы Новый год считался
праздником, а праздник считался Новым годом. Хотя нет, чуть не забыли — ёлка. В доме надо было что-то украсить — желательно сверкающим, по возможности
искрящимся. Стоп! А кто сказал, что это должна быть ёлка? Почему это не может
быть жена? Тогда немедленно жену под ручку, кошелёк под мышку, и бегом за искрящимся, за сверкающим!
Адрес известен — Дерибасовская, 31 — Карл Фаберже. И,
главное, в витрине, как обухом по голове: «В большом количестве золото,
серебро, бриллианты. Петербург, Москва, Киев, Лондон». Кто спорит, рекомендации
хорошие! Но, дорогой Карл, если позволите, маленькое замечание: к чему
распыляться, зачем суетиться? На кой мотаться между Петербургом и Лондоном?
Господин Фаберже, всё ваше золото, серебро, бриллианты возьмёт Одесса. Только
пугает фраза «в большом количестве». Может быть, «в большом количестве» это как раз для Лондона. Но Одесса интересуется: нельзя ли получить ваши побрякушки в «очень большом количестве», если вы, таки да, хотите делать бизнес в Одессе, а не в каком-то занюханном Лондоне. Не мелочитесь!
Да, нелегко было Карлу Фаберже в Одессе. Особенно под Новый
год. Приходилось крутиться. Так ведь всем хотелось, чтобы праздник был как праздник. На то он и Новый год. Как видим, к нему в те давние годы в Одессе готовились
основательно и серьёзно. А мы, что, не готовимся?! Мы, что, сидим и дурака
валяем?! Главное, что мы знаем: «Он придёт —, а куда Он денется». Поэтому резко
все встали и вперёд за покупками! Новый год наступает!
Валентин КРАПИВА.
